Я помнил, как Стронг говорил о старухе-хозяйке, однако у стойки стояла красивая девушка лет двадцати. Прядь густых темно-рыжих волос выбивалась на лоб из-под белой косынки, отделанной красной оборкой. Такие же красные полосы ярким узором украсили фартук, надетый как будто минуту назад. Было трудно представить, как можно, весь день разнося суп и пиво, остаться такой аккуратной и чистенькой...
Девушка, встретив мой взгляд, улыбнулась в ответ. Не нахально, без вызова или игривости, свойственных многим хозяйкам харчевен. И я вдруг подумал, что ей здесь не место.
— Могу предложить вам обед из трех или пяти блюд, — певучим и низким голосом громко сказала она. — Если вы захотите остаться, у нас есть свободные комнаты.
И было ясно: она предлагает лишь то, о чем вам говорит, и не больше.
— Мне нужно увидеть Вирату, — сказал я, уже понимая, что здесь такой нет.
— Я Вирата, — ответила девушка, глядя мне прямо в лицо. Этот взгляд карих глаз, почему-то напомнивших темные спелые ягоды, чем-то смущал, как и нежная матовость розовой кожи без тени загара.
“Я Вирата,” — опять повторила она.
— Вы не та, кто мне нужен, — со вздохом ответил я, чувствуя: Стронг обманул. Он провел меня, точно ребенка. Он мне описал совершенно реальный трактир, где бывал, назвал имя хозяйки... Вот только про секту она никогда не слыхала!
— Не та? Почему?
— Друг советовал мне обратиться к старухе, а вы...
— Вероятно, ваш друг знал мою мать. Ее тоже звали Вирата. Она умерла. Уже больше трех месяцев я управляюсь одна.
Я запомнил из лекций Наставника: дочь, по людскому обычаю, больше двух лет должна быть во всем черном после такого события, но наряд девушки мало похож был на траур.
Присев на скамейку, Вирата спросила меня:
— Что еще говорил вам ваш друг? Где вы встретились с ним?
— В Гальдорхейме, — ответил я. — Его ранили, я его вылечил. Мы направлялись в Фирод, но в дороге...
— Он стал жертвой Мастера?
Я вздрогнул. В девушке не было Силы, она не могла читать мысли. И если она так сказала, то кое-что знала о Стронге.
— Да, он погиб, — ровно ответил я.
— Как?
— Мы с ним были на озере, когда возник чужой перт. Я купался, а он стоял. Мастер ударил его диском в спину, и я не успел помочь...
— Мастер не тронул тебя?
— Не заметил. Он смотрел лишь на Стронга, все вышло за долю секунды. Когда он вцепился в него, я нырнул, потому что был много слабее, чем Мастер. Я знал, что я не одолею его.
— Почему он тебя не нашел?
— Вода — это хороший блок. Мастер не смог ощутить мою Силу, — сказал я Вирате.
— А как ты дышал?
— Через стебель растения.
Я бы мог и вообще промолчать, но я чувствовал, что этой девушке и вправду что-то известно. Она знала, что значит “перт”, понимала, о чем идет речь, когда я говорил ей о Силе. Она знала Стронга!
— Так значит, Седд мертв... Очень жаль, — равнодушие тона не слишком вязалось со смыслом слов девушки. — Он был мне братом...
— Стронг мне говорил, — начал я, называя его прежним именем, — что здесь, в Фироде, есть секта поклонников Лайцерфа, где я найду и поддержку, и помощь.
— От секты почти ничего не осталось. Так, горстка подростков, которые сами не знают, чего хотят. С теми, кто смыслил хоть что-то, расправилась “Служба”, — сказала Вирата. — Но я помогу тебе, ведь Наделенный всегда нужен. Я покажу тебе, где раньше прятался Седд, а потом познакомлю со всеми.
Спокойствие девушки нравилось мне. Позже я не раз слышал, как люди ее называли бессердечной, бесчувственной, но я ценил ее ум и уменье Вираты смирить неразумные всплески страстей.
— То, что было, прошло, — говорила она мне не раз и не два. — Мертвых — смерти, живи настоящим!
Пойми я, что в ней алогичных порывов не меньше, чем в тех глупых самках, которые только и знают, что клохчут над собственным выводком, и я бы с ней не связался. Но я был слепцом!
-2-
Жилье Седда было обычной пещерой. Вирата его прибрала, обустроила и принесла мне все, что было нужно.
— Еду будешь брать раз в три дня у ручья, что в овраге, — сказала она. — Там же можешь оставить одежду и простыни, я постираю. Бумагу с чернилами трать осторожно, у нас покупать их помногу опасно, возникнут вопросы.
Из книг я почти ничего не нашел, кроме “Сборника черных заклятий”, две трети которых была полным бредом, способным скорее смешить, чем менять эту жизнь.
Через пару недель я впервые попал к ним на шабаш и был в полном шоке. Я в первый раз видел такую растрату энергии. Без всякой цели, без смысла, без понимания... Девять подростков, собравшись на склоне горы, поначалу почти час орали какую-то чушь, воздымая вверх руки со сжатыми пальцами. (Видимо, кто-то внушил им, что это особый обряд.) Потом один из них вынес в круг некую чашу с напитком... И вдруг часть девиц, сорвав платья, уселись верхом на палки.