-4-
Я уже понял, Рамман, что ты потерял свою Силу. Ты больше не мог помешать мне жить так, как мне хочется. А твоя исповедь стала последним толчком. Я увидел в ней знак того, что ты уже обречен.
— Старикашка не знает, что девушка — это сама Смерть, пасущая новую жертву... Она — его СМЕРТЬ! — сказал я тебе, перепугав не на шутку. (Ты сразу подумал о чисто физической смерти.)
— Ведь ты не убьешь меня, да? Я останусь жить? Если ты, ящер, не глуп, ты присвоишь мою мечту, вырастишь в колбе гомункула! И ты не сможешь убить меня, пока он будет расти! — повторял ты мне после того, как я запер тебя в самой дальней пещере, сковав заклинанием.
— Я? Мне не нужен гомункул, — сказал я тебе и был искренен. — Твоя затея не вдохновляла меня никогда.
Но ты мне не поверил. Поняв, что я не слишком спешу уничтожить тебя, ты решил, что я лгу. Примириться, что твой план создания некой особенной расы — дурацкая прихоть безумца, ты просто не мог. А я знал, что, убив тебя прямо сейчас, я бы мог проиграть. Ты был так одержим своим замыслом создать гомункула с «чистой, разумною Силой», что и после смерти твой дух мог остаться на третьем пласте и найти себе новое тело.
— Не знает, что девушка — это сама Смерть, пасущая новую жертву...
Когда я сказал тебе это, я думал о смерти идеи, которой ты был одержим. Я был должен наглядно тебе показать: между мною и Альдис нет разницы. Открыть, что дочка Хранителя не воплощение Силы и чистого разума, а комок низких страстей. Ты меня презирал за мою неспособность подняться над чувствами плоти. Увидев, что Альдис их пленница так же, как я, ты бы понял, что жил миражом. Что всю жизнь ты гонялся за призраком. Убив мечту, я бы убил твою душу и, может, стал бы свободным...
Глава 7.
-1-
Сон был очень странным.
Клубящийся, чуть золотистый туман обволакивал стены пещеры, свиваясь в большой странный кокон. Я был в самом центре, как будто в прозрачном овальном яйце из стекла. (Мне уже попадались такие. В Лонгрофте считалось престижным заполнить яйцо водой и поселить туда крохотных рыбок.) Теперь же я сам оказался внутри этой модной игрушки...
И я больше не был таким, каким стал. В необычном яйце время вдруг пошло вспять. Туман вился широкой спиралью, и каждый его завиток уносил с собой год прошлой жизни, будя в душе память о чувствах, когда-то испытанных мной.
Этим чувствам меня научил ты... Я знал, что всегда ненавидел тебя, еще с детства. Но жизнь приучила меня прятать боль и обиду. Хотя каждый новый удар, наносимый тобой, был сильнее, чем прошлый, я мог пережить его, так как взрослел и учился себя защищать.
А теперь золотистый туман, завиваясь кольцом, уносил прежний жизненный опыт, не трогая чувств и эмоций. Груз старых обид становился все больше, а я все моложе... И я неожиданно понял, что он должен рухнуть на плечи подростка, который не может собой управлять.
Я опять стал мальчишкой, убившим плясунью. Но этот мальчишка теперь знал, каков его будущий путь. Он был словно бы в двух местах: в лонгрофтском темном проулке и здесь, в Скалах. И он прекрасно знал: ты, Рамман, рядом, и ты потерял свою Силу. Ты скован моими же чарами.(Я был собой сразу в двух временах и пространствах.)
Мальчишка хотел рассчитаться, и взрослый не мог, не хотел помешать... Никогда не забуду, что я ощутил, видя, как мои руки вцепились в твое горло. Я, тот подросток, подумал, что ждал этот миг всю мою жизнь... Я, взрослый, услышав твой писк и противный хруст сломанной шеи, почувствовал лишь пустоту... С тобой вместе ушло что-то важное, а я не понял что именно. Было лишь гадкое чувство, что я уничтожил какую-то часть самого себя... Или вобрал то, чего брать совсем не хотел.
-2-
Я проснулся в холодном поту и почувствовал, что должен видеть тебя. Ты лежал на полу в странной позе. Еще не успев ничего рассмотреть толком, я понял, что ты убит, Рамман. Так, как я видел в своем сне. Зачем? Почему? Кем? Вопросов хватало.
Мой сон... Кто его послал? Кто пожелал очень быстрой физической смерти Наставника? Сам Рамман? Нет. Он цеплялся за жизнь до последнего, он не хотел умирать. Отец Альдис, который неведомо как догадался, что ждет его дочь? Это было нелепостью. Будь гальдорхеймский Хранитель настолько могуч, он бы просто не дал выкрасть Альдис. Однако нельзя не признать, что смерть Раммана ей была на руку больше, чем всем остальным. Для чего из нее делать ведьму, достойную херписа, если Наставник мертв и не увидит ее превращения?
— Кто бы меня ни толкнул уничтожить тебя, я добьюсь своего. Она станет такой же, как я, — очень громко сказал я, склонившись над телом.