— У тебя неплохой хук слева, — шутливо произносит дьявол, ловя мою улыбку, уходя от заверений в нашей победе.
Люцифер усмехается и целует меня, а я мигом согреваюсь в его объятиях. Не сговариваясь, стартуем и взмываем в воздух. Достаточно быстро добираемся до лагеря.
***
— Геральд, — обращаюсь к древнему демону, — собери Мамона, Мими, Дино, Лилу, приходи сам с Мисселиной, жду вас у себя.
Он удивлен, видя кровь на моем лице, но ничего не говорит, лишь молча кивает. Быстрым шагом иду к себе. Вики со мной. Мне с ней спокойно, мне с ней настолько хорошо даже в такой хуёвой ситуации. Она приняла всю ту дичь, что я сотворил, потому что она… дура? Подхожу к умывальнику и смываю следы своего позора, стереть хотя бы с кожи. Девушка подает полотенце, внимательно всматриваясь в меня. Она не дура. Она… Мысль бьёт наотмашь, простреливая мозг, пригвождая к земле, привязывая к ней. Среди всего пиздеца, что творится в некогда спокойном мире, ужаса в душах, смятения — то, почему она приняла всё моё дерьмо… это как жемчужина. То, что не ждал, и не представлял, и не думал даже, если только так, на задворках сознания: мать же любила меня, мне знакомо это. В душе поднимается теплая волна. Хочется впиться поцелуем в полные губы. Но я сдерживаюсь, лишь крылья носа чуть трепещут, но вижу, что поняла мои намерения и легко улыбнулась. Взгляды стали жарче, нечто бешеное заметалось между нами. Еще чуть-чуть, и я бы взял её прямо здесь.
Нас прерывают. Заходят те, кто верит в меня. Заходят те, кто искал предателя. И я начинаю говорить, от начала до конца рассказывая свою историю, стараясь не соскользнуть в оправдание.
— Я готов понести наказание, я готов к смерти, — говорю твердо и всматриваюсь в лица каждого.
Мими мрачнеет, Мамон словно бы остолбенел, Дино и Лилу бледнеют и переглядываются, Мисселина присела. А Геральд мрачно хмыкает. Повисает молчание.
— Тебя девчонка так приложила? — наконец-то нарушает тишину демон Геральд.
Кивает, не понимая, к чему клонит старший мужчина.
— Молодец, — проговаривает он, улыбаясь Вики, презрительно глядя на меня. — Я бы тоже приложил, руки пачкать не хочу.
Люцифер мрачнеет. Ставка переглядывается друг с другом.
— Люциферу лучше исчезнуть, — предлагает Геральд.
Я хмыкаю, рассматривая свои ладони, желваки то и дело ходят по моим щекам. Порывисто выхожу из своего шатра. Следом за мной спешит Астарта, обескураженная, но движимая силой любви.
***
Иду за ними, но резко останавливаюсь и поворачиваюсь почти на одних каблуках к присутствующим, вглядываясь в глаза каждого. На меня смотрят с презрением, что, мол, можно ожидать от девки Люцифера, которая хвостом следует за ним. Мои губы кривятся.
— Что же ты не спешишь следом? — насмешливо спрашивает Мими.
— Мало он вытаскивал твою задницу из пекла, похуже адова? — вопросом на вопрос, ужасная привычка, так раздражающая окружающих.
— Понятия не знаешь, о чем говоришь, шлюха, — зло выкрикивает Мими, вскакивая, её за руку хватает Мамон, сжимая, отрезвляя.
Её слова не имеют для меня никакого смысла.
— Признайтесь себе честно, где бы вы все сейчас были, если бы не Люцифер, а? — спрашиваю и обвожу горящим взглядом каждого из членов ставки.
— Девочка… — начинает было Геральд.
— О, — патетически вскрикиваю я. — Геральд, хм, ну что ж, начнем: ты же правильный демон и почитаешь закон, чем тебе не Мальбонте в его власти, он бы победил, и ты бы также преподавал в школе и учил студентов-непризнанных законам, уже новым.
Демон открывает было рот и тут же закрывает его.
— А ты, Мамон? Погиб бы? — спрашиваю так, чтобы пронять, видя, как золотые жилы на руках вздулись.
— Только если за дочь, — спокойно, не выдавая внутреннего волнения.
Мими вздрагивает и поворачивается к отцу с благодарностью.
— За дочь, — повторяю следом, — а за других? А если тебя бы поставили в ситуацию с выбором…
— Никогда бы не рискнул… — ответ прошелестел.
Обращаюсь теперь уже к ангелам.
— Ты принципиален, Дино, ты бы погиб первым, Лилу следом, потому что вечность невыносима без любви, верно, ангел?
Дино согласно качает головой, Лилу берет его за руку и заглядывает в глаза. После моих слов они молчат. А я осмеливаюсь продолжить.
— А теперь еще раз, как недавно, осудите того, кто остался один, того, у которого убили единственное родное существо — его отца, даже пусть у них и были отношения, далекие от идеала отцов и детей, того, который пытался любой ценой вернуть свою вотчину, ну-ка, осудите-ка еще раз? — смотрю прямо. — Он вынес каждого с поля боя, каждого, кого мог, спас, он за вас, даже если кажется, что против, загляните вглубь себя, каждый, скажите, вы не ошибались, у вас не было минуты малодушия, когда вы были слабы, неужели вы бы не оставили себе право на ошибку, а потом не простили себя за неё?
Молчание невыносимо, и я почти отчаиваюсь. Сопротивлению нужен Люцифер, так же, как оно ему. Они все уязвлены, и я их понимаю. Как и Люцифера. Начинает говорить тот, от кого не ожидаю.
— Девочка права, — кротко и коротко проговаривает она и многозначительно смотрит на Геральда.
Тот поджимает губы, и его скулы сводит от сильного сжатия. Он словно бы перешагивает через себя. И согласно кивает. Ставка переглядывается друг с другом. Мамон прищелкивает пальцами в знак солидарности. Мими всё еще недовольно пыхтит, но вся её спесь мигом слетает, а взгляд теплеет, когда она смотрит на меня.
— Добро, — произносит Дино, — мы ждем Люцифера, чтобы обговорить всё.
Выхожу из шатра с неким облегчением и вижу Астарту. По её щекам бегут бесшумно слёзы. Я никогда не видела её плачущей. Я всегда думала, что она кремень. Но даже камни иногда плачут.
— Лю сказал, чтобы я не ходила за ним, — проговаривает девушка. — Я не верю тому, что он сказал, но, что бы он ни делал, я поддержу его…
— Сейчас не время, — мягко произношу я и задеваю плечо, уверенно сжимая его пальцами. — Ставка хочет вернуть его.
Она внимательно смотрит на меня, всё еще не веря в мои слова.
— Ты знаешь, где он может быть? — спрашиваю, вырывая её из оцепенения.
— Гора, что рядом с лагерем, оттуда видны руины школы… — произносит девушка, в благодарность скользя тонкими пальчиками по моим.
Я беру её за руку и тяну последовать за мной. Она упирается, непонимающе смотрю на неё.
— Ты — единственная, кто его поддержал, — проговаривает она и остается недвижимой.
Делаю шаг, резко отпружинивая от земли, и лечу, неожиданно подхватываемая нужным потоком, уже видя очертания той горы. Спускаясь, замечаю и мужчину. Его бордово-бархатистые крылья сложены. Подхожу, вставая вровень. Он вздрагивает и поворачивается ко мне. Глаза блестят. Слезы? Ветер? Никогда не спрошу.
***
— Одни воевать будем? — заключаю я, горько улыбаясь, видя, как девушка появилась неожиданно, впрочем, как всегда.
— Ставка хочет вернуть тебя, — отвечает, не растягивая агонию, возвращая к жизни, помимо её воли пустота начинает обволакивать моё тело.
Прикрываю глаза на миг и потом протягиваю ей руку. Вкладывает свою ладонь в мою. Злая и преданная. Моя. Я смотрю вперед себя. Взор рисует силуэты разрушенной школы как символ разрушения прежних знаний и провозглашения других. А дальше — старинный город, тоже война ангелов и демонов за прежний порядок. Бесконечная череда сменяющихся событий. Круг по спирали, нисходящие и восходящие потоки. Тем, кто видел фрески в старинном городе, фрески на потолке, которому, наверное, столько же лет, сколько этой вселенной, фрески, на которых были нарисованы мы с Викторией. Что это? Воспоминание о прошлом или будущем? Подсказка? Судьба? Наша встреча запланирована самим мирозданием? Или фрески как фото на память? Или как предупреждение?
— Люцифер, — голос Вики полон тревоги, её палец указывает на точки в небе, их множество, а, когда они начинают вспыхивать, я крепче сжимаю её ладонь в руках.
— Драконы, — констатирую я почти сухо, деловито, — Мальбонте решил не медлить.
========== Часть 13. Королева из пешки или aut mori? (от лица обоих героев). ==========