***
Был уже вечер, когда я вернулась в дом Чарли. Я чувствовала себя опустошенной, но немного успокоенной.
Не прошло и получаса после моего возвращения, как мне сказали, что внизу меня ожидает гость. Я спустилась в гостиную. Там была Лайза Феннел.
Она выглядела довольной и благополучной. Лайза взяла обе мои руки и поцеловала их.
- Мне передали, что ты заходила, - сказала она.
- Я была рада увидеться с ними.
- Жаль, что меня не было дома. Я, как только узнала о твоем приходе, так сразу - сюда. У меня мало времени, скоро нужно отправляться в театр, но сначала я должна была повидаться с тобой. Сколько еще ты пробудешь в Лондоне?
- Я приехала всего на несколько дней, но могу немного задержаться.
- О, ты просто обязана это сделать. Ноэль, ну как ты на самом деле?
- Спасибо, у меня все в порядке. А ты?
- Все хорошо. Тогда это было ужасно. Никак не могу забыть. Тебе лучше жить у Чарли.
- Он уезжает на несколько недель.
- Уезжает? А...?
- Родерик? Он в Леверсон Мейнор, разумеется. Такое большое поместье управление им отнимает много времени у Чарли и Родерика.
- Еще бы. Наверное, вы с Родериком часто видитесь?
- Да. Он учил меня ездить верхом. Говорит, я скоро стану настоящей наездницей.
- Это, должно быть, очень интересно. Ну, сам-то Чарли, конечно, прекрасный человек. А его жена?
- Да - леди Констанс.
- Надеюсь, ты с ней ладишь.
- Она держится со мной довольно официально.
Лайза кивнула, показывая, что понимает смысл моих слов.
- Расскажи мне лучше о себе, Лайза. Как ты живешь?
- Жаловаться не на что. Когда есть работа, все хорошо.
- Мне говорили - в "Лоскутках и тряпках". Что это за спектакль?
- Обычное представление с пением и танцами.
- Все идет хорошо?
- Неплохо. Первый ряд кордебалета и, что бы ты думала? Долли назначил меня дублершей Лотти Лэнгдон.
- Это большая удача, правда?
- Думаю, да. Я никогда не перестану быть благодарной твоей маме.
- Да, это она заставила Долли тогда взять тебя.
- Она была замечательной.
Несколько секунд мы обе молчали. Потом я сказала:
- Мы должны постараться забыть о прошлом.
- Это не легко, - она попыталась весело улыбнуться. - Ты должна обязательно посмотреть "Лоскутки и тряпки", пока ты здесь.
- С удовольствием.
- Пока что спектакль идет с аншлагом. Но Лотти ведь не...
- С ней никто не смог бы сравниться.
- Я бы нашла для тебя хорошее место на вечер послезавтра. Долли это устроит.
Я была в нерешительности. Это могло бы оправдать мою задержку в Лондоне. Однако была причина, по которой мне хотелось вернуться в Леверсон. Я хотела видеть Родерика, о котором скучала сильнее, чем могла предположить.
- Это было бы прекрасно. Буду ждать с нетерпением, - сказала я.
- Значит, договорились. Послезавтра вечером.
***
Родерик сам приехал в Лондон. Я довольно равнодушно готовилась пойти на этот спектакль, когда в дверь тихо постучали.
Я сказала:
- Войдите.
На пороге стоял Родерик. Лицо мое, наверное, так и просияло от радости. Смеясь, он поймал мои руки.
- Я подумал, не навестить ли тебя, - сказал он. - Мы так давно не виделись.
- Три дня, - сказала я.
- А кажется, что дольше. Когда ты возвращаешься?
- Я пока не знаю.
- Я думал, ты поехала только за тем, чтобы встретиться с адвокатом. Но ты ведь это уже сделала? Вот я и решил съездить, узнать, что тебя здесь задерживает.
- Ах, Родерик, как это мило с твоей стороны.
- Я всего лишь говорю правду. Мы скучали о тебе.
"Мы, - подумала я. - И леди Констанс тоже?"
- Родерик, - сказала я. - Ты должен понять, что я не могу дальше злоупотреблять гостеприимством вашей семьи.
- Что за ерунда! Отец бы ужасно расстроился, если б услышал такое.
- А твоя мама?
- Ну, она со временем изменит свое отношение.
Я вздохнула. Мне не очень в это верилось. В то же время было приятно, что он так хочет, чтобы я вернулась, что даже отношение матери к этому не принимает в расчет. Мне бы хотелось серьезно поговорить с ним о мое положении, но я понимала, что это - не тема для легкой беседы.
- Как прошло твое свидание с адвокатом? Надеюсь все в порядке?
- Как я и ожидала. Мне хватит денег, чтобы жить довольно скромно. Но это дает мне возможность спокойно решить, чем заниматься в дальнейшем, не делая опрометчивых шагов.
Лицо его стало задумчивым, и я поняла, что он собирался что-то сказать, но потом вдруг, казалось, изменил свое решение. Помолчав, он спросил:
- Что еще ты успела сделать?
- Ты помнишь Лайзу Феннел?
- Конечно. Она же была дублершей.
- Верно. Я с ней виделась. Она все еще живет там, в доме. Робер сказал, она может остаться, пока не найдет, где жить. Она сейчас занята в каком-то спектакле под названием "Лоскутки и тряпки". Сегодня вечером я как раз собираюсь пойти.
- Одна?
- Ну, не совсем. Мне ведь там все знакомы. И, конечно, там будет Долли, он отвезет меня домой.
- Я думаю, тебе не стоит ехать одной. Я составлю тебе компанию.
- Да? Ты в самом деле этого хочешь?
- Больше всего на свете. И прямо сейчас собираюсь заняться билетами.
Я сразу повеселела.
- В этом нет необходимости. Лайза участвует в кордебалете. Она обещала сама это сделать. Я только должна предупредить, что мы будем вдвоем.
- Это будет замечательный вечер.
***
Мне было очень хорошо с ним. Мы перекусили в небольшом кафе недалеко от Гайд-парка, потом погуляли, посидели на скамейке у Серпантина. За это время он сумел убедить меня вернуться с ним на следующий же день. Должна признаться, долго уговаривать меня не пришлось. Моя поездка в Лондон подтвердила, что здесь меня не ждет ничего, кроме болезненных воспоминаний, от которых некуда скрыться.
Более того, размышляя о том, как я на самом деле отношусь к Родерику, я поняла, что с ним мне так хорошо, как я уже думала, никогда не будет после смерти мамы. Я начинала понимать, что он - единственный, в ком я могла бы найти утешение.
В тот день в Гайд-парке я была почти что счастлива.
Лайза известила Долли, что я собираюсь прийти на спектакль вместе с другом, и он оставил для нас места в ложе. Я понимала, что мне предстоит испытание - пойти в театр, где в последний раз пела на сцене мама - и я постаралась собрать всю свою волю, чтобы выдержать его.
Когда поднялся занавес, я сразу же узнала Лайзу. Я внимательно следила за ней. Она выделялась среди других, пела с подъемом и самозабвенно танцевала. Ничего удивительного, что Долли выбрал ее в дублерши Лотти Лэнгдон. Будучи высокопрофессиональной актрисой, сама Лотти не обладала тем неотразимым обаянием, которое в такой степени было свойственно маме.
Пьеса была довольно банальной, хотя не в большей мере, чем "Графиня Мауд", однако ей не хватало "изюминки", особого шарма, что означало - не хватает Дезире.
В антракте Долли зашел к нам. Он хотел узнать, как я живу, и смотрел на меня с такой нежностью, что я боялась расплакаться.
- Если тебе что-нибудь нужно, ты ведь знаешь, я...
- Да-да, Долли, конечно, я знаю, - сказала я.
- Ну и молодец. Что скажешь о спектакле?
И я, и Родерик в один голос заявили, что он исключительно интересный.
- Да, неплохой, - грустно вздохнул Долли. - Если бы только...
- Как идут дела у Лайзы Феннел? - спросила я.
- Неплохо, - повторил он. - Совсем даже неплохо. Она так и рвется в бой, а это, считай, уже наполовину выигранное сражение. Конечно, это не Дезире, но разве с ней мог бы кто-нибудь сравниться?
Мы оба помолчали, вспоминая о ней.
- Мне бы хотелось встретиться с Лайзой после спектакля, - сказала я.
- Пройди к ней в гримерную, там ее и увидишь. Это вторая гримерная кордебалета. Дорогу тебе показывать не надо.
- Да, дорогу туда я знаю хорошо.