– Из-за капитализма, Лисса. Из-за ваших отцов и всего, что они делают.
– Сэр, это же сексизм! А наши матери? Они тоже могут быть капиталистками!
Девочкам раздают папки с блокнотами и отправляют брать интервью у местных жителей на разные смертельно скучные темы типа работы и жилищной проблемы. География – это ведь про экзотические места, животных, племена и столицы, а не про эту хрень. По крайней мере, уж яхты-то там должны быть, в этой географии? Интервью ни у кого не получается нормально. Холодно, и вместо опроса на улице все ищут места потеплее. “Макдональдс”, универмаги, “Топшоп”.
Тут Доня выходит из универмага с бесплатным пробником нового увлажняющего крема, и выясняется, что всем срочно нужны бесплатные пробники: настоящее нашествие облаченных в юбки экзотических длинноруких и длинноногих существ с безупречным скелетом. Они берут штурмом “Дебнемс” и “Британский дом” – в обоих универмагах пахнет плохими кафетериями, детскими подгузниками и мочой. Никто из посетителей не догадывается, что юбки – это школьное правило и девочкам запрещено выходить за пределы школьной территории без юбки. Все, наверное, думают, что они сами решили бесстыдно выставить напоказ свои ноги, свои идеальные ноги, свои дорогие коленки и восхитительные веснушки, большинство из которых, к счастью, спрятаны под колготками: дешевыми из аптеки “Бутс” у английских девочек и чистошерстяными у всех остальных.
На Тиффани короткий черный кожаный предмет одежды, который противоречит правилам по всем параметрам, кроме того, что это – юбка. Юбка Лиссы – джинсовая, тоже против правил. Бьянка приехала в розовой балетной пачке, а под ней – леопардовые леггинсы, тоже нарушение. Интересно, это вообще юбка? Или один из ее балетных костюмов? Может, осталось от прошлогоднего представления?.. У Таш юбка всего одна – атласная мини с зебровым принтом и пайетками марки “Хэлперн”, она купила ее в онлайн-бутике Net-a-Porter за 990 фунтов, расплатившись черным “Амексом”, когда поняла, что выходить из школы разрешается только в юбке. Она не планировала заказывать такую дорогую вещь, просто не разобралась в курсе валют. Но вроде бы всем плевать. Дэниель контрабандой проносит в школу посылки из Net-a-Porter, в обмен на маленькие подарочки – пару розовых “конверсов”, шелковый шарфик, что-нибудь такое. Мистер Хендрикс никак не может повлиять на то, какие юбки выбирают девочки. Ну, типа, блин, чего ему делать-то?
В шесть приходит автобус, а Бьянки нет. Ее наконец удается обнаружить в подвале местного ночного клуба: стоит и смотрит, распахнув огромные глаза цвета синего озера, как диджей репетирует сет на этот вечер. Диджей худой и чернокожий, волосы острижены очень коротко, а на футболке написано “Добро пожаловать в Пустоши”. Он крутит диск Азилии Бэнкс и одновременно курит косяк. Это одна из самых сложных и непостижимых вещей, которые девочки видели в своей жизни. А тут еще Бьянка берет косяк у диджея и делает затяжку, как будто бы всю жизнь только этим и занималась. Она начинает танцевать, и у нее так классно получается, прямо как в поп-клипах, которые они иногда смотрят по телевизору в субботу утром в деревенском доме Дэниель. Ну, типа, никто вообще не знал, что Бьянка умеет танцевать. Нет, балет – это понятно, но чтобы так! Ее длинные руки летают вокруг, как спагетти, летящие в стену. И в розовой пачке вдруг появляется какой-то непредвиденный смысл.
Входит друг диджея.
– Еще девушки, – говорит он. – Йо, вы откуда?
Он белый, но говорит так, как будто бы нет.
Никто ему не отвечает. Все краснеют. Каждая пытается изобразить своими конечностями что-нибудь “клевое”, но всем так и хочется с хихиканьем убежать, потому что внутри у них как будто вертлявые червячки и всякий детский сад. В помещении темно, и пахнет дымом и чем-то кислым. Тут детям не место. Стены обтянуты мятым черным бархатом, при свете дня это выглядит глупо и в то же время как-то страшновато. Местами бархат разорван и забрызган кляксами пива. Гардероб закрыт. Пол липкий. Пятна вроде какой-то слизи.
– Бьянка, пошли, – говорит Лисса. – Автобус приехал.
– Автобус приехал, – повторяет белый парень, имитируя произношение Лиссы, и у него получается что-то вроде “автобэс приехэл”. – Йо, девчонки, вы откуда такие? Девчонки из частной школы, да?
Никто ему не отвечает.
– И чего, девчонки из частной школы, травки хотите? – спрашивает он. – Вы сюда за этим?
Конечно, хотят. Никто из них никогда не пробовал наркотиков, и вот пожалуйста – какой-то тощий гопник предлагает их бесплатно. Им не страшно. От травки еще никто не умирал, правильно? Да и вообще, парней всего двое, а их – целых пять, даже если не считать Бьянку. Если что-нибудь пойдет не так, они смогут… Что? Но об этом все равно никто не думает. Правда, Наташа вспоминает, что говорила тетя Соня, и, когда до нее доходит очередь, только притворяется, что затянулась. А еще у нее, если что, есть с собой русское “Глубокое тепло”.