Сквозь размытую призму сознания слышу знакомый мужской голос:
— Забирайте!
Кажется, приказы отдает Иван Куралесов. Поворачиваю голову на звук. Так и есть, простое скуластое лицо, сосредоточенные зеленые глаза.
— На выход!
Отворачиваюсь от ничтожества, которое скручивают, поднимая с пола. Откуда-то из глубины души поднимается тошнота. Как же он жалок! Смешанное с омерзением отвращение заставляет поморщиться и еще сильнее прижаться к Стасу. Уткнувшись в широкую в грудь, замираю, едва дыша.
Стас гладит меня по голове, нежно перебирает пряди волос, шепчет что-то успокаивающее.
А я... я не могу говорить! Просто теснее прижимаюсь к нему, уткнувшись носом в плечо, вдыхаю родной запах терпкого миндаля и груши. Лебедев крепко обнимает меня за талию. В какой-то момент, совершенно не обращая внимания на людей, целует в макушку, и я не слышу его тихое:
- Не отпущу никуда.
Я знаю. Он никогда и не отпускал меня. Никогда! В моей голове проносится тысяча мыслей одновременно. Глаза сами закрываются, а пальцы, судорожно сжимающие черную футболку на мощной груди Стаса, потихоньку расслабляются. Его тепло, его запах делают свое дело - будто живительный бальзам растекается по моим венам. Безопасность.
И тут я понимаю, что не могу его оттолкнуть. Я действительно не могу это сделать. Я не хочу, чтобы он меня отпускал.
- Все закончилось, солнышко, - будто прочитав мои мысли, шепчет Стас, ведя широкой ладонью вдоль моих лопаток. - Тебя никто не обидит.
— Лебедь, тут не просто колдырь…
Чувствую, как руки Стаса мгновенно напрягаются. Не отрывая лица от его груди, ощущаю, как он разворачивается корпусом к говорящему. Мужское сердце бьется неровно, тяжело, почти оглушая меня - и без того дезориентированную всем происходящим.
Стас прижимает ладонь к моему уху.
Этот инстинктивный жест… Так машинально делают родители, когда не хотят, чтобы их чадо услышало нечто плохое.
Другой рукой он прижимает меня еще крепче к себе.
— Дерьмо! Позже, Куралесов.
— Лебедь, ты че? Когда?
— Не знаю. Завтра, после завтра, - рычит на друга Стас. — Настя еле на ногах стоит.
— Но… Ладно, - сдается Иван. Взглянув на мое бледное лицо с заплаканными глазами, отводит взгляд в сторону. — Черт с ним. Выкручусь. Но ты мне нужен сейчас, - говорит с нажимом. — Обстряпать все нужно, как надо.
— Понял.
Стас неохотно отстраняется и смотрит на меня сверху вниз.
— Настя, мой водитель отвезет тебя домой, - берет двумя пальцами за подбородок, гладит большим пальцем, едва касаясь чувствительной кожи щеки.
Я сглатываю и все силы, что у меня оставались, уходят на то, чтобы не разреветься. Его прикосновение настолько нежное, что у меня перехватывает дыхание.
— А вечером я приеду к тебе.
Это не вопрос, не просьба. Стас ставит перед фактом — он приедет.
глава 22
По телу прокатывается волна дрожи. Наверное, это все еще от нервов.
Пока Стас инструктирует водителя, Куралесов открывает ноутбук, что-то говорит охранникам про камеры и время.
— Отмотай назад, — Иван подается к монитору, торжествующая улыбка кривит губы прокурора. — Стоп, вот здесь. Даа-а.
Чувствуя себя лишней, никем не замеченная, выхожу из номера. Медленно, как приведение, двигаюсь в сторону служебной лестницы.
— Настя?
Заторможенно оборачиваюсь, только сейчас замечая, что Стас вышел следом за мной. Когда он делает пару шагов навстречу, едва заметно прихрамывает. Встрепенувшись, машинально подаюсь вперед.
— Как ты? - нахмурившись, инстинктивно наклоняюсь. Чтобы что? Сама даже не знаю. — Тебе больно?
Когда я тянусь к его ноге, волевой всегда надменно поднятый подбородок каменеет. Перехватив мою руку, Стас поджимает четко очерченные губы так крепко, что они становятся почти сплошной линией.
— Нет! - рявкнув, Стас мрачно добавляет сквозь зубы: – Ничего серьезного.
Мгновенно цепенею. Такой грубости я не ожидала. Ощущения ничем не лучше, как если бы неожиданно плеснули в лицо ледяной водой. К горлу мгновенно подкатывает едкий комок желчи. Его слова и тон… будто по рукам надавали.
Зачем он пошел за мной? Для чего? Чтобы унизить?! Уязвленно опускаю руку вдоль тела. Несмотря на это, у меня хватает сил гордо расправить плечи.
Увидев в моих глазах замешательство, Стас виновато морщится. Аккуратно потянув меня за руку на себя, извиняется: