— Алексей Наумов утверждает, что ты помогала нести раненого Аристова к выходу, а сам Аристов почти ничего не помнит, так как был без сознания.
Я снова пожала плечами. Про бой с тварями ни тот ни другой ничего не сказали, как и про мой разговор с вожаком. Хорошо. Очень хорошо. Хотя бы от этих вопросов мне не придётся отбиваться.
— Как ты смогла спуститься с горы и дойти до деревни?
Напряжённый взгляд отца впился в моё лицо. Я ощущала его почти физически.
— Я просто очень хотела попасть домой, отец, — тихо сказала я, понимая, что игры кончились, и сейчас Андрей Войтов ждёт ответов.
— Просто что?..
Недоумение и удивление на миг проявились через непроницаемую маску отца. Не ожидал он такого ответа, никак не ожидал.
— Просто хотела домой, — повторила я твёрдо. — Это единственное, о чём я думала и что помню о своём спуске с горы.
— Хотела домой… — ошеломлённо проговорил отец и сглотнул. — Почему?
— Здесь моё место. Здесь близкие люди и… другой семьи у меня нет.
Я не лгала ни словом, ни мыслью. Я сказала правду, в этом мире у меня нет другой семьи, нет других людей, которых я могла бы назвать близкими. Куда же мне ещё идти? Клятва девочке Ярине была важна, но теперь я могла признаться себе: я срослась с этим миром, с этой страной и с этой семьёй.
Да, я клялась защитить, уберечь. И я сделаю это, но не только из-за клятвы.
Четыре года назад я пришла в этот мир. Дух Ярины ощущался очень слабо, она почти ушла на перерождение, но успела стребовать с меня обещание позаботиться о её родных. Взамен она поделилась воспоминаниями.
В основном это были радостные моменты её жизни, связанные с семьёй. Сейчас глядя на Андрея Войтова, я не могла понять, куда же делся тот любящий добрый отец, что баловал дочь подарками и дарил ощущение безопасности. Девочка боготворила его, а я не видела от него ни капли тепла.
Отец отослал меня, оставшись в глубокой задумчивости. Похоже, произошедшее не слабо его встряхнуло. Мои слова о доме и близких людях упали на благодатную почву, и я очень надеялась, что он задумается о моей преданности.
После разговора с отцом я собиралась проведать свой мини-сад, но слуга сообщил о визите её сиятельства виконтессы Жанны Луизы де Берри. С тяжёлым вздохом я поспешила встретить свою лучшую подругу, пока она не разнесла дом.
— Жанна!
Я хотела поприветствовать виконтессу по всем правилам приличия, но неугомонная девчонка сначала обняла меня, а потом принялась крутить во все стороны. Она осмотрела меня сзади, слева, справа и, наконец, спереди. Прищурившись и нахмурив густые ярко-рыжие брови, Жанна успокоилась.
— Ты не звонила целую неделю! Я писала, звонила, но ты была вне сети. Ты хоть представляешь, что я успела напридумывать за это время⁈
Ох, я и забыла, сколько энергии в этой миниатюрной девушке. Жанна походила на жерло вулкана. Вроде бы стоит себе такая безобидная с виду гора, а потом — бац! — и во все стороны сыплются искры, погребая оказавшихся в опасной близости под жидким огнём. Впрочем, это и неудивительно, учитывая, что моя подруга из древнего рода повелителей огня.
— Я не могу отвечать за твою буйную фантазию, Жанна, — я выставила ладони в защитном жесте, пытаясь успокоить Жанну. Когда эта девушка нервничает, всегда что-нибудь взрывается. — Всё хорошо.
— Твой отец дважды отказал в посещении вашего поместья. Ты понимаешь? Дважды, Яра!
На пальцах виконтессы де Берри вспыхнули маленькие язычки пламени. Отец не простит мне прожжённый ковёр. Я сгребла Жанну в объятия и прижала к себе так крепко, как могла.
— Угомонись уже, — я покосилась на несчастный ковёр, проверяя, не попали ли на него огненные капли. Вроде успела. — Чаю, кофе?
— Какой чай! Мне нужны подробности, — успокоившаяся девушка выдохнула сквозь зубы, утихомирила рвущийся наружу огонь и закусила губу. — Что произошло?
— Пойдём в сад, я покажу тебе своего нового питомца. Ты знала, что в предгорьях Вардановой гряды растёт эгерия, она же адамова голова? Представляешь, я нашла целую полянку и даже добыла росток.
Я тараторила без умолку, таща Жанну в сторону сада. Она умничка сразу поняла — раз мы идём в сад, значит, разговор должен пройти без лишних ушей. Для слуг и соглядатаев отца мы изобразили пустой разговор о травках, полезных для красоты зелий и прочей чепухе.
Мне пришлось громко посетовать на то, что телефон я потеряла, когда выискивала интересные растения в предгорьях Вардановой гряды. На той же громкости я выразила надежду на то, что отец будет так любезен и купит мне новый. Желательно последней модели, а то мой устаревший «кирпичик», как я его любовно называла, остался в пещерах Вардановой гряды.
Мы щебетали и обсуждали окончание каникул, перемывали кости одноклассникам и фыркали над потугами баронессы Ермолаевой привлечь внимание графского наследника третьей очереди. Девочка была безнадёжно влюблена, но ей ничего не светило — графский род Макаровых никогда не опускался до брака с баронскими родами.
Вышагивали мы очень степенно, чтобы у информаторов отца сложилось верное представление — две девушки сплетничают и играют во взрослых. Только когда почти дошла до сада, я поняла, что что-то не так.
Колума не было. Мой бессменный телохранитель, который, кажется, никогда не оставлял меня дольше чем на пару минут, исчез.
Решив обдумать это открытие чуть позже, я распахнула дверь и махнула Жанне. Ирида не подвела — все мои питомцы чувствовали себя хорошо. Даже привередливый орахилис испускал позитивную энергию и явно был вполне доволен условиями.
— Меня выдают замуж!
— Мой отец хотел меня убить.
Выдали мы с Жанной одновременно. Переглянулись, в этот раз без привычного смеха, и замолчали. Обычно мы всегда начинали говорить в одно и то же время, практически синхронно, а после смеялись и предлагали друг другу всё же начать первой. В этот раз смеяться не хотелось ни мне, ни Жанне.
— Тебе нет восемнадцати, помолвки длятся годами, так что не переживай так, — всё же сказала я, опередив открывшую рот подругу.
Жанна снова прикусила губу и кивнула. Я знала о её мечте стать боевым магом. Благо силы для этого хватало. Но прошлое рода де Берри до сих пор не отпускало их. Жанне могли запретить поступать в военную академию, выдать замуж за любого аристократа, равного по положению, и даже выслать в любую страну.
Именно так и поступали обычно с аристократами, провинившимися перед короной. Де Берри ещё повезло: у них были родичи в нашей Империи и хороший такой кусок земли по соседству с нами. Поэтому французский король позволил им сохранить честь и, так сказать, вернуться к истокам.
И то, что на самом деле такая смена жительства была просто-напросто ссылкой, ничего не меняло. Да, вот так из приближенного к монарху роду де Берри переселились в окрестности Тугольска.
— Думаешь, тебе не позволят стать боевым магом? — спросила я, надеясь, что подруге хватит выдержки и она не разнесёт поместье.
— Это же прямая угроза благополучию его королевскому… ну ты поняла, — Жанна поникла, никаких всплесков не предвиделось. Смирилась? — Сама знаешь, как король Франции дружен с Российским императором. Даже Филиппу отказали.
— Но он всё равно получил желаемое, — очень тихо сказала я.
— Аналитика, Яра. Аналитика, а не боёвка. Думаешь, Филипп мечтал сидеть в душном кабинете и перебирать пыльные бумаги? Он хотел воевать. Сражаться за свою новую родину и за свой род.
— Ненавижу политику.
Сказали мы хором и на этот раз на наших лицах появились первые с момента нашей встречи улыбки. Щёки Жанны порозовели: кажется, она не так сильно расстроена, как мне показалось. Ну или пытается скрыть свои эмоции, как и большинство аристо. Но мы с Жанной дружим столько лет, что уже давно в ближнем круге и перестали кривляться наедине друг с другом.
— Что ты там про отца хотела сказать? — перевела она тему, погладила пальцами мясистый листок лианы и вздохнула.