— В мой кабинет! Живо!
Приказал отец, как только такси рвануло в сторону Тугольска. Андрей Войтов ожидал меня на крыльце — верный признак того, что он в бешенстве.
Я пожала плечами и неторопливо пошла за ним. Что он сделает мне? Попытается убить? Запрёт в доме и не выпустит на прогулки? Лишит карманных денег? Смешно. Отец не имеет права уронить честь рода, а, значит, я продолжу ходить в школу. Продолжу тратить деньги на красивые модные вещи, как и на всё остальное, что является символом благополучия рода.
— Ты потратила двести тысяч на ремонт спальни и даже не подумала согласовать это со мной! — едва сдерживая ярость выдал отец, когда за моей спиной закрылась артефактная дверь его кабинета. — А счёт за новый гардероб? Сто тысяч на тряпки!
— Я в выпускном классе, отец. Все вещи мне малы, а украшения слишком дёшевы.
Говорила я спокойно, но твёрдо. Сейчас нельзя показывать норов, но и молчать я больше не собиралась. Я села в кресло и разгладила складки на брюках. Истинная дочь благородного рода.
— Я не могу заявиться в школу в прошлогоднем гардеробе. Ты сам учил меня, что честь рода превыше всего.
— И ты, конечно же, решила, что я поверю в это нелепое оправдание?
Отец недоверчиво фыркнул и облокотился на полку с книгами. Я знала, что там нет ничего важного — все действительно ценные книги и артефакты надёжно укрыты в подземном хранилище.
— Мои подруги — графини Соколова и Яковлева, а также виконтесса де Берри, — напомнила я ему очевидные вещи. — Ты правда хочешь, чтобы графиня Войтова смотрелась на их фоне нищенкой в прошлогоднем старье?
— Ты преувеличиваешь. Это всего лишь тряпки.
Он скривил губы и постучал пальцами по ближайшей полке.
— Поэтому ты меняешь гардероб раз в полгода? Думаешь, я не вижу, что твои костюмы шьют на заказ? Думаешь, я не отличу работу столичного портного от Тугольских магазинов готовой одежды?
А вот теперь Андрей Войтов замер. Я видела, как он вздрогнул и бросил взгляд на свой пиджак. Не ожидал, что его дочь разбирается в моде? Или был так уверен в моей дремучести?
— Что ты хочешь сказать?
— Что мне надоело слушать насмешки о бедности моего рода, — я выпрямила спину и сурово посмотрела на отца. — Войтовы не попрошайки и не нищие. Именно это я и хочу показать всем насмешникам.
— Кто посмел обвинять Войтовых в бедности? Тебе говорили это в лицо?
Ох, как он взвился! Я почувствовала силу, сконцентрированную на кончиках его пальцев. Не нравится, когда твой род мешают с грязью? Так я ещё не всё сказала. У меня заготовлена целая речь, каждое слово в которой — правда.
— Почему ты молчала, Яра⁈
— Мне было плевать раньше… теперь — нет, — я вздёрнула подбородок и чуть склонила голову к плечу.
Глаза отца метали молнии. Сила бесновалась, окутав не только пальцы, но и всю руку до локтя. Коричнево-золотая дымка цвета магии земли кружила вокруг рук Андрея Войтова. Похоже, сейчас он готов слушать. Если уж сила рода взбунтовалась, то отец обязательно прислушается к моим словам.
— Что изменилось?
— Мой отец хотел убить меня, — да, вот такая я мелочная. Пусть знает, что я не забыла и не простила. — Я решила перестать быть бесполезной. Пусть я всего лишь дочь рода Войтовых, но теперь никто не скажет, что я ничтожество.
Я била наотмашь, хлестала словами отца. Его сила окутала руки по плечи, а я впервые почувствовала отклик от алтаря. Символ жизни рода, средоточие силы и самое главное подтверждение того, что род жив. Нет алтаря — нет рода. Но этот камень признаёт далеко не каждого. Меня — не признавал. До сегодняшнего дня он меня вообще не замечал.
— Я укреплю имеющиеся связи, налажу новые, заведу друзей в военном Корпусе, среди князей и герцогов. Я сделаю всё что в моих силах, чтобы мой род возвысился.
Мысленно потянувшись к алтарю, я ощутила его тепло. Он подтвердил мои слова! Признал меня своей и позволил родовой силе проявиться. После этого уже никто не посмеет сказать, что я бракованная.
Родовая сила лизнула пальцы. Не такая, как у отца. Моя сила была травяного цвета, и только редкие всполохи коричневого указывали на родство с магией моей семьи. Но я не маг земли. Я — флорист, маг природы и всех травок на планете.
Отец смотрел на меня удивлённо. Он не мог не почувствовать отклик алтаря. И теперь ему придётся отвести меня в подземелье. Придётся признать одной из рода. Я перестану быть «всего лишь дочерью».
— Ты забыла заказать новую обувь, Яра. И я до сих пор и не сделал тебе подобающего подарка к малому совершеннолетию. Я увеличу твоё месячное содержание. Подарок будет чуть позже.
Отец обошёл стол и сел в кресло. Я видела, что он доволен. Очень доволен. Интересно, в его планы входило принятие меня в род? Вряд ли его покровитель будет рад. Ведь одно дело — пробудить Хаос в бесполезной дочери графа, и совсем другое — использовать признанную алтарём потенциальную наследницу.
— И ещё, Яра… приструни своего нового питомца, он помешал завершению ремонта, — бросил напоследок отец, указав мне на дверь.
— Каким образом?
Вот тут я удивилась. Если Ахашши вмешался, значит, была причина. Отец хотел развесить по углам артефакты или окутать всю комнату следящими заклинаниями?
— Какой приказ ты ему отдала?
— Ждать и охранять мою комнату.
— Он не впустил электриков, а предыдущую люстру уже сняли. В твоей комнате нет света, и виноват в этом твой хамелеон.
— Я зажгу светляк, спасибо.
Вот значит как. Артефактов у отца не было, или он просто придержал их для удобного случая. А вот стандартные камеры и «жучки» разместить не проблема. Цифровые шпионы стоят дешевле артефактов, и спрятать их можно без проблем. Я слышала, что уже есть камеры размером с муху. Н-да… доверия у нас с отцом пока и близко не предвидится.
Кир-Ахшар задумчиво вышел из кабинета и огляделся. Местные бюрократы хотели попить его крови. Но что ему какие-то мелкие клерки, ведь когда-то он повелевал королями. Манеры и аура власти всегда действуют одинаково: конторские крысы чувствуют, что перед ними хищник, и прячут глаза.
Дело сделано. Теперь у Кир-Ахшара есть имя в этом мире. Есть род, который связан с ним, и есть алтарный камень, который уже признал его своим Главой. Теперь осталась самая малость — возродить канувший в небытие род. Сколько лет прошло с его упадка? Двести или больше?
Мужчина насвистывал весёлую мелодию и размашисто шагал по коридорам Имперского архива. А жизнь-то налаживается! Меч Кир-Ахшара посчитали родовым оружием, подтверждающим право на имя. Ещё бы, ведь в каждом из миров есть кровные родичи тех, кто стоял у истоков.
Поиски нужного алтаря заняли не много времени, как и путешествие в Сибирскую Губернию. Предки Кир-Ахшара оказались слабаками. Их род не пал в битве, не был уничтожен на войне. Они просто выродились. Какой позор и какая бесславная смерть рода.
Кир-Ахшару пришлось постараться, чтобы возродить почти уснувший алтарь. Но жертвы всегда благоприятно действуют на камень средоточия силы. В мире Кир-Ахшара алтари купали в крови убитых врагов, развешивали на них внутренности изменников. В мире Кир-Ахшара алтари источали силу.
Здесь же биение сердец жертвенных каменей было едва слышным. Местные жители забыли о преданиях предков. Забыли, для чего им даны такие помощники.
Ха! Когда алтарь рода пробудился ото сна, сама земля вздрогнула. Что уж говорить о тех, кто в своё время растащил чужие родовые земли?
Ближайшие соседи занервничали — два рода уже прислали приглашения на встречу. А третий предложил помощь и возможный союз. Хотя тут нет их вины: род угас, земли поделили между соседями.
Но теперь род возродился. Имя рода уже внесли в реестры, а сам Кир-Ахшар стал его Главой. Этот мир отдаст ему всё причитающее по праву или же… или же мир пожалеет.