— Как видите… Не нужно было скрывать… Уже и демоны пытались окружить поместье… Сотни демонов желали поймать Вас… А я защищал это треклятое поместье… Я рад, что Вы занялись своим поместьем и наследием… Но я не ожидал от Вас пощёчин. Я устал от Ваших толчков в спину указкой или пощёчин с Ваших кружевных перчаток… Это моя задача защищать Вас. Моя… А Вы теперь вот так плюёте на меня?!
— Если бы ты хоть немного прислушался к своей интуиции, если бы внимательно присмотрелся ко мне и моим поступкам, что касаются тебя, то давно понял бы… Понял бы, что я…
Мой голос сорвался на крик, а сама я непроизвольно сжала в руке своё жемчужное ожерелье и отвернулась от дворецкого, дабы скрыть скатившуюся по щеке слезу.
Эмоции в какой-то момент просто взяли надо мной верх из-за того, что мне приходилось каждодневно их сдерживать на протяжении всех этих чёртовых трёх лет.
— Ты прекрасно знаешь меня, Себастьян, ты знаешь, сколько потерь я пережила… — я глубоко выдохнула, пытаясь взять свои эмоции под контроль.
— И ради этого Вы наплюёте на то, что я люблю Вас?!
Последние слова Себастьяна заставили меня вздрогнуть и обернуться к нему.
Мои глаза наполнились слезами, а вместе с тем и печалью, сожалением и некой болью из-за того, как я все эти годы вынуждена была поступать и отказываться от своих чувств к нему.
— Себастьян…
— Все эти годы… Я любил Вас… Терпел Ваш холод, выполнял все Ваши приказы… Я понимаю, что Вы защищаете меня, но как видите… Даже Ваша холодность не спасла меня от демонов, — брюнет убрал руки со своих боков, открывая моим глазам его глубокие раны на груди, боках, плечах, даже его бёдра были изрезаны почти в клочья, и кровь едва прекращала течь после из-за регенерации. — Вы понимаете… Как теперь больно мне…
— Я прекрасно понимаю и знаю это… — прошептала со слезами на глазах я в ответ, всё же подойдя к моему демону и буквально рухнув рядом с ним на колени. — Думаешь, мне не было больно, когда я, наконец, нашла тебя тогда после пыток ангелов? Думаешь, мне не больно сейчас, когда я вижу тебя всего израненного и в крови? Особенно от осознания того, что всё это происходит из-за меня…
— Не должны Вы так на себя злиться… Не должны, госпожа… — прошептал нежным и трепетным голосом Себастьян, погладив меня по щеке. — Не отталкивайте меня… Молю Вас… Иначе… Я могу совершить то, что убережёт Вас, но тогда охота будет на меня одного…
— Нет… Не нужно так… Прошу тебя, Себастьян… — я понежилась о его ладонь, умоляюще глядя ему в глаза. — Я не могу потерять того, благодаря кому смогла снова по-настоящему полюбить… Того, кого люблю столь сильно…
— Ах, моя госпожа… — нежно вздохнул мой демон, продолжая поглаживать мою щёку.
— Бессмысленно было отрицать это столько времени… — прошептала едва ли слышно я. — Но я лишь хотела… Уберечь тебя…
— Это было бесполезно, госпожа… Нет… Моя любимая Андрэа, — с грустной улыбкой ответил Себастьян, вновь прижав ладонь к своей ране. — Простите, мне лучше отдохнуть и восстановить свои силы.
— Тебе отдых не просто нужен, а необходим, — произнесла я, также слабо и грустно улыбаясь, а затем помогла своему дворецкому осторожно подняться с колен и лечь на мою кровать, даже наплевав на то, что постель может запачкаться его кровью.
— Г-госпожа… Но я должен… — он хоть и хотел сказать, что ему следует отдыхать в своей комнате, но, увидев мой взгляд, спорить не стал и лёг на подушки. — Да… Я не смею Вас ослушаться.
— Поверь мне, сейчас так будет лучше всего, — тихо сказала я, присев рядом с ним. — Не стоит пугать остальных таким твоим видом. В особенности Грелля, который сразу же засуетится и наломает тем самым больше дров, чем действительно поможет.
— Да, госпожа, — ответил демон, наконец-то закрыв глаза. — Позвольте мне… Немного поспать. Я сделал всё, чтобы на поместье никто не нападал.
— Отдыхай, Себастьян, — прошептала в ответ я и тихонько склонилась к лицу мужчины, с нежностью поцеловав его в щёку. — За столько лет преданной службы и вечной защиты ты заслужил того, чтобы о тебе тоже позаботились.
Всю оставшуюся ночь я, не смыкая глаз, следила за состоянием Себастьяна, которое постепенно улучшалось, благодаря сну.
Раны понемногу затягивались и заживали, не оставляя после себя ни единого шрама. Уже к утру мой теперь возлюбленный дворецкий был здоров и снова полон сил.