Ещё удивительнее было, судя по всему, достаточно близкое знакомство командира с командором. Нет, диль Базматти прекрасный человек, но откуда он мог знать самого диль ван хейзен Шортсона? И знать достаточно близко.
Мы направились из зала в рабочий кабинет, для быстрого доклада. Все кроме командира были потеряны, потому что даже прямое разрешение «вольно», не позволяло расслабляться. В итоге, в кабинете один лишь командир уселся на кресле напротив командора и начал спешно обрисовывать ситуацию. Мы вчетвером же по-прежнему стояли по струнке. А девчонка и вовсе забилась в угол к камину.
Что же с ней творится? Потому что пусть рыжая и отвернулась к огню, но даже ее спина излучала напряжение и едва сдерживаемую панику. Которую слава Богам никто не заметил. Кроме меня. И погодите-ка. Самого командора Шортсона! Иначе с чего бы ему вновь и вновь возвращаться взглядом к девчонке? Слишком внимательным, тяжелым, пристальным взглядом.
Лиабэл Северная
Похоже меня банально не узнали. Приняли за гражданского, неведомо как попавшего в делегацию. Однако, зная о дружбе, бесконечном доверии между Баригором и отцом не удивительно, что последний даже спрашивать ничего не стал. Так, увидел неучтённый фактор и сразу же сказал, что разберётся. Как всегда.
Долир диль ван хейзен Шортсон совсем не изменился. Казалось время решило обойти стороной мужчину. Даже сделало ещё привлекательнее. Не могу на это смотреть.
Мы зашли в кабинет, и судя по тому как командор занял место за столом, принадлежал он ему. Помещение просторное, но не огромное. А самое удивительное, что достаточно уютное. Полы и стеновые панели цвета ореха, крашенные стены и текстиль темно-зелёного цвета. Массивная мебель, без всяких изысков. Стол, стулья, шкаф с книгами. А в углу спрятался настоящий камин с двумя креслами. Туда я и отступила. Смотрела на огонь, пыталась сосредоточиться, унять дрожь и включиться наконец в происходящее.
- Вы уверены? - раздался бархатный голос отца - Горги объединившиеся с нолами? Будет сложно это доказать.
- Понимаю, поэтому привёл четырёх гвардейцев, видевших все своими глазами. - бодро ответил Баригор, а потом уже нехотя добавил - И даже одну гражданскую. И каждый согласен на ментальную проверку.
- Гражданскую? - воскликнул командор - Хочешь сказать госпожа видела все своими глазами? - это что недовольство в голосе? Или нежелание расценивать девчонку, как свидетеля?
- Именно, - виновато подтвердил командир. Неужели Баригор меня тоже застеснялся?
- И как госпожа Северная попала на границу с горгами, чтобы увидеть все своими глазами? - ледяным тоном произнёс отец.
Вздрогнули все. Было что-то пугающее в этом мужчине, какая-то безусловная сила и сумасшедшее превосходство. Вот только я испугалась не перемены настроения командора, а того, что он назвал меня. Отец меня узнал! Узнал и даже не поздоровался!
Как в камине искра полыхнула от полена, также и во мне вспыхнула злость!
Нет, я не ждала чуда. Не надеялась на тёплый приём, и всерьез рассматривала вариант, что меня не узнают вовсе. Но Баригор постоянно повторял, как сильно отец сожалеет, что безмерно меня любит и скучает. Даже Ба на прощание сказала, что он уже за все поплатился. Ну что ж думаю теперь всем очевидно, кто был прав. Плевать он хотел! Да и я тоже!
- Командор Шортсон, - резко обернулась и вскинула голову, чтобы посмотреть прямо в глаза мужчине, подарившему мне жизнь - я отправилась на границу, чтобы собрать прослю и спасти детей Лостиркуда от эпидемии чумки.
- Зачем так рисковать, если можно было попросить помощи и вызвать целителей? - глаза цвета стали смотрели в упор и меня пробила холодная дрожь, несмотря на то, что стояла я по-прежнему рядом с камином.
- И сколько раз надо было попросить? - ехидно бросила в ответ, уперев руки в боки - Потому что тех, тринадцати запросов не хватило! Может нам повезло бы на четырнадцатый?
- Тринадцать запросов? - удивление скользнуло в серых глазах, но голос командора остался ровным. Он перевёл вопросительный взгляд на Баригора, а дождавшись его короткого кивка, резко выдохнул - Понял, разберусь.
Вот так просто. Любая проблема по плечу всесильному Долиру диль ван хейзен Шортсону. Конечно, легко быть непобедимым, когда у тебя нет сердца и чувств. После минутной задумчивости, командор встал и совершенно спокойно продолжил.