— О-о, Малый! — Едва глянув на Семена, бугай вперился в Клару.
Знала она такие взгляды, когда парень так глянет, как будто юбку через голову снимет. А этот только оценил, но юбку не задрал — как будто кто‐то сдерживал его от этой вольности. Неужели Семен? Фамилия у него Большов, тот же Макс называл его Большим, Клара слышала. А здесь он просто Малый. При этом коренастый глянул на него хоть и с небрежным, но все же уважением.
— Леша, ты здесь? — нахмурился Семен.
И тут же улыбнулся, глядя на высокую и сухую, как вобла, блондинку с толстым слоем пудры на щеках, призванным скрыть прыщи. Большие глаза, изящный носик, но слишком уж узкий подбородок. И щеки впалые. Лицо бледное, а пудра белая, ей бы тональный крем с эффектом загара.
— Так уже все, уходим!
Коренастый Леша подался к блондинке, поймал ее и обнял за талию. Она не упиралась, но и не льнула к нему.
— Танюха, привет! — помахал ей Семен.
Блондинка рассеяно улыбнулась ему. На Клару она вообще не смотрела, как будто и не замечала.
— Ладно, пошли мы!
Леша одобрительно кивнул, глянув на Клару: клевая, дескать, девчонка, нельзя такую упускать.
Они с блондинкой ушли, квартира освободилась, но Клара уже приняла решение. Правда, почему‐то все‐таки переступила через порог. И пыталась остановить себя, но не смогла. Любопытство разобрало.
Это же любопытство не оттолкнуло Семена, когда он вдруг прижался к ней. Тело у него мощное, энергия в нем сильная, радиоактивная — в том смысле, что передавалась через прикосновение и растекалась по крови тугими возбуждающими струями. Клара не узнавала себя. Хотя и понимала, что с ней происходит. Химия — это физиологическая реакция женщины на мужчину, мощное воздействие, настоящий катаклизм, так, в общем‐то, все естественно и закономерно, просто с ней такого прежде не происходило. Но разве она не мечтала о принце? О парне, который ворвется в ее жизнь и вскружит не только голову, но и все остальное.
— Разувайся, проходи! — Он сам отстранился от нее.
Квартира самая обыкновенная, двухкомнатная стандартной планировки, в гостиной гарнитурная стенка, столик из прихожей виден, бутылка шампанского на нем. И в спальню дверь открыта, постель там смята, нетрудно догадаться, кто и с кем здесь кувыркался…
Не разуваясь, Клара вжалась спиной в стенку. И сумку с учебниками прижала к груди — хоть какая‐то защита.
— Ты чего? — иронично усмехнулся Семен.
— Леша твой совсем ушел? — спросила она, кивком показав через плечо.
И ей тоже пора. Но для этого нужно отстраниться от двери, повернуться к ней, открыть, а ноги как будто деревянные, не хотят слушаться. И тело какое‐то дубовое. Если Семен вдруг схватит ее в охапку и понесет в спальню, она даже не сможет сопротивляться. Отнесет, уложит на кровать, где совсем недавно барахталась Танюха. Это ужасно! Только вот страх почему‐то не охватывал Клару, а если ее голос дрожал, то вовсе не от этого.
— Ты же не хочешь с ним? — удивленно повел бровью Семен.
— Я и с тобой не хочу!
Он стоял, улыбался, а в глазах тихий триумф победителя. Как будто он уже добился своего.
— Тогда иди! — все так же улыбаясь, показал ей на дверь Семен. И даже повел плечом, чтобы вытянуть руку и открыть замок. Но руки не поднял.
— Куда? — нахмурилась Клара.
Семен действительно отпускал ее. Сейчас откроет дверь, и она свободна как ветер, но где чувство радости, почему из груди не вырывается вздох облегчения? Одна только досада и разочарование.
— Домой.
Клара и должна была бежать от такого кавалера как от огня, но от волнения не могла сдвинуться с места, ноги будто приросли к полу.
— А ты куда? — спросила она и чуть не зажмурилась, желая провалиться от стыда сквозь землю.
Ей какое дело, куда пойдет и чем будет заниматься Семен? Домой бежать надо, в ванную, под холодный душ, чтобы мозги на место встали. И кровь слишком горячая, остудить надо.
— Ну что, ты идешь? — с усмешкой спросил он.
Понимал, что Клара хочет остаться с ним. И ждал, когда она сама начнет раздеваться. Но не дождался.
— Иду! — Стыдно ей, волны возмущения все выше, одна, самая сильная, сдвинула тело с места, и Клара подошла к двери, бросив на ходу: — До завтра!