На самом деле, положа руку на сердце, я даже не заметила, как привязалась к ней, но в то же время сейчас, я только ещё больше убедилась в том, что «Гусь свинье не товарищ» и как бы это не звучало со стороны, мораль совершенно верна.
К счастью, учёба и налаживания собственного быта всё же меня отвлекали.
Комнату в коммуналке, которую мне сдала наша историчка, мне удалось привести в порядок. Спасибо соседям, конечно же. У Нины и Михаила Кох после ремонта остались обои, краска и штукатурка. Михаил Михайлович помог мне выровнять стены и поклеить обои — пусть на каждой стене у меня обои с разным рисунком, но смотрится всё равно хорошо, чисто и уютно.
А ещё мне крупно подфартило с мебелью. В доме напротив был магазин, который не то разорился, не то объявил себя банкротом, в общем, я сильно не углублялась, главное, что успела урвать по дешёвке себе диван, прикроватную тумбу и комод, а посменный стол мне достался от Лизы — старшей дочери Нины и Михаила. Она в этом году окончила школу и поступила учиться в другой город.
Второй курс окончен, и у нас перерыв в учёбе почти два месяца.
Лето, начало отпусков, а это значит, что я начала брать подработки, и у меня снова появились деньги. Конечно, следовало ещё кое-что прикупить, например, посуду, а то у меня одна кастрюля на все случаи жизни и пластиковая тарелка, но я решила повременить, потому как лето, летом, но что-то выдалось оно прохладным, и мне следовала всё же приодеться. К тому же на осень всё разом покупать слишком накладно выйдет, а так потихоньку, кажется, и ничего.
Вообще хлопот было масса, но вместе с тем настроение с каждым днём взлетало только вверх, и мне безумно хотелось петь и танцевать, поэтому, когда Костя предложил сходить с ним в ночной клуб, я сразу же согласилась. Ну а что? Парень он высокий, спортивный, если будет рядом, то никто приставать ко мне не станет. — Ага, как же! Наивная идиотка.
Я ещё и не поскупилась, купила себе обалденное коктейльное платье с кружевом, оно идеально подчёркивало мою фигуру, и, несмотря на то, что за счёт прозрачных тонких узоров, руки, ключицы и значительная часть груди были видны, платье не было пошлым.
Хотя, возможно, это только мне так казалось. Ко мне, то и дело, во время даже самых ритмичных танцев пристраивались молодые люди. Пару раз, на вид даже очень молодые, хотя я и понимаю, что в клуб могут попасть только совершеннолетние.
Морозов отлично справлялся с ролью телохранителя. Как только ко мне приближался кто-то из парней, Костя тут же оттеснял его, чтобы я без стеснения могла двигаться в ритмичном танце.
— Я слышал, и не раз, что ты хорошо танцуешь, но чтобы настолько!.. — улыбаюсь Косте.
— Спасибо! — благодарю за комплимент, сильно напрягая голос, чтобы перекричать музыку.
— Училась где-то?!
— Нет! Просто с детства очень люблю танцевать!
— Ясно!
Морозов смотрит поверх моей головы и замирает. Я не сразу поняла, что произошло, поздновато спохватилась. Только когда Костя испуганно, мельком на меня посмотрел и сделал шаг назад, я повернула голову и впала в ступор.
Руслана Акиева я узнала сразу. Высокий, с чуть отросшей щетиной он выглядел зловеще, устрашающе. Сейчас он был одет в брендовую белую футболку и джинсы. И стоило ему подойти ко мне вплотную, как дурманящий запах хвои и цитрусов ударил мне в ноздри.
Я понять ничего не успела. Сильный захват за локоть, и вот я уже против своей воли, едва ли не галопом бегу через весь танцпол, периодически сталкиваясь с танцующими людьми.
— Пусти! — кричу, но вряд ли он слышит меня сквозь громкую музыку. Дёргаюсь изо всех сил, хочу вырваться из захвата, только сопротивления моего Акиев не замечает.
Пара ступенек вниз, и меня тащат куда-то влево. Узкий коридор чуть тускловатым освещением и поворот на права. Вроде как тут вип-комнаты для особых гостей, насколько я слышала.
Я не ошиблась. Так и есть. Руслан заходит первым и резким рывком тянет меня на себя.
Мы не проходим вглубь комнаты, считай, что у самой двери Акиев пригвождает меня к стене, одной своей массивной ладонью, он сцепляет сразу обе мои руки над головой, второй жёстко хватает за шею и подбородок, приподняв мою голову, фиксирует и впивается в мои губы своими.
Я не переменно бы задохнулась, подавилась воздухом, если бы могла сделать хотя бы вдох, но Кай не дал мне такой возможности.
Он клеймил меня, обжигает, словно раскалённым железом.
Боль.
Очень больно, ведь он не щадит. С огромным трудом удаётся отмереть, встрепенутся и издать стон сопротивления. Мне так страшно, что мышцы сковало дичайшим напряжением, и в какой-то момент мне показалось, я умру. Если он сейчас не прекратит, я точно умру!