— Получается, что так.
— Надо найти! — Степан грозно сжал кулак, но даже не поднялся с места.
Он никогда не считал себя самым умным и тем более незаменимым. Есть опера более достойные, чем он. Есть опера, на которых Шашкин мог опереться в поисках своей дочери. Удачи ему и успехов! Он справится, капитан Круча верит в него.
— Так и я о том же! — кивнул Комов.
— Кто стрелял, неизвестно?
— Узнать-то, конечно, можно…
— Никаких противозаконных методов! — Степан строго посмотрел на подчиненного.
— Само собой! Дело на особом контроле у прокурора!
— Вот!.. Действовать в строгом соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом.
— Я Кузовикову так и сказал.
— Надеюсь, он тебя похвалил!
— Послал!.. К Сафрону!
— Ну да, Сафрон должен знать, кто Катафьева убил. И прокурорскую дочь похитил… Или сама, по своей воле в машину села.
— Ну, если верить свидетелям.
— А как им не верить?.. Но девчонку все-таки найти надо!
Степан чуть не закашлялся, сделав последнюю затяжку. До самого фильтра сигарету скурил. И хотелось ему встать в позу перед прокурором, но нельзя. Дочь за отца не в ответе, тем более если она в опасности.
— Да, надо.
— К Сафрону нужно!
— Я собирался его повесткой вызвать.
— Отличное решение! В точном соответствии с гениально-процессуальным кодексом… Давай быстренько порубаем и поедем. Повестку вручать!
Не мог Степан оставить человека в беде. Не мог. Потому что мент он. По призванию мент. Хочешь не хочешь, а искать пропавшую девушку нужно.
Пока он умывался, брился и одевался, Федот и яичницу приготовил, и бутербродов настрогал. Еще и Кулику с Лозовым позвонил.
— У казино будут ждать, Сафрон сегодня там, — с набитым ртом сказал он. — Я бы сказал, уже там…
Кулик и Лозовой не подвели, подъехали точно в срок. Один крупный, другой не очень, но оба парни что надо. В плечах размах разный, зато души одинаково широкие.
— Сегодня мы просто отдыхаем, — сказал Степан. — У рулетки. Смотрим, запоминаем…
Охранник на входе пропустил делегацию без лишних слов. Степан заметил, как он шепнул что-то кому-то по рации. Теперь Сафрон в курсе, что у него недобрые гости. Но пусть не переживает. Степан искать с ним встречи не станет. А вот за крупье понаблюдает, вдруг он мошенничает, может, магнитики какие-то под колесо фортуны подкладывает или рукой придерживает.
Выбранная тактика сработала, не прошло и часа, как Сафрон пригласил их всех к себе в кабинет.
— Ну и чего тебе надо, мент? — демонстративно не замечая его оперов, раздраженно спросил он у Степана.
Сафрон бандитствовал в Битове много лет, начинал с мелочи, а сейчас у него крутая бригада и очень солидный бизнес. Клубы, казино, торговый центр, автосервис хорошую прибыль дает. Все у него на мази, как говорят в таких случаях. Одна проблема — уголовный розыск покоя не дает, то одно, то другое. Сафрон, конечно, сопротивляется, сколько раз пытался Степана зачистить, но пока все мимо.
— А вдруг ты людей обманываешь, Сафрон?
— Я слышал, тебя с должности сняли?
— Тебе не все равно, кто закроет твою лавочку?
— Кто-то закроет, а кто-то откроет.
— Ну да, с прокурором договоришься.
— Может быть.
— А может и не быть! Твои козлы его дочь родную похитили!
— Козлы у тебя!
— Дочь нужно вернуть, — глянув на своих оперов, сказал Степан. — Тогда, возможно… возможно, мои ребята тебя простят.
— Ребята… Кто какую дочь похитил?
— Прокурорскую.
— Шашкина, что ли?
— Шашкину Женю.
— Не знаю…
— И о трупе на Электрозаводской не знаешь?
— Ну, труп…
— Твои пацаны отличились?
— Кто конкретно?
— Свидетели не хотят сдавать твоих уродов, я в отпуске, а без меня мои парни — сама доброта и ласка. Но если они очень захотят… А они захотят!
— Не знаю я ничего, — качнул головой Сафрон. — Не знаю, кто там кого замочил и кто кого похитил.
— Ну что ж, если коса на камень… Я ведь задался целью, Сафрон, я узнаю, кто Катафьева убил. Выйдем, возьмем, все как обычно… Только вот если они девчонку вдруг убьют, ее кровь на тебе останется. В этот раз ты точно не отмоешься, это я тебе обещаю!
— Не знаю я ничего, давай! — Сафрон кивком указал на выход.
Степан качнул головой, отказывая себе в удовольствии продолжать с ним разговор. Сафрон почуял слабину, думает, Степана реально сняли с должности, а раз так, то и слова его — производная от бессилия.
— До встречи, Сафрон!
— Давай, давай!