— Не перестаю удивляться успехам сына Мило Ковача! По диктантам у него оценки лучше, чем у многих здешних детей!
— Мне бы понравилось учить детей другой национальности! — сказала Лизон. — В Прессиньяке мне постоянно приходится бороться с патуа. Было бы веселее, если бы его разбавили венгерский или итальянский!
Мари собиралась ответить старшей дочери, как вдруг увидела приходящего парикмахера приюта, господина Дюрана. Он проживал в Бриве, а в аббатство сегодня приехал со всей семьей — с супругой и детьми.
— Мсье Дюран, только не говорите, что приехали, чтобы остричь косы нашим девочкам! — воскликнула Мари с улыбкой. — Хочу представить вам мою дочь Матильду, она открыла собственную парикмахерскую в Бриве!
Зашел разговор о модных прическах, потом семейство Дюран откланялось.
Обойдя все прилавки, Мари выбрала товары по своему вкусу. Она была желанной клиенткой — каждый год считала за честь пополнить запасы постельного белья именно на этой благотворительной ярмарке. На этот раз она приобрела простыни с ажурным краем, наволочки и столовые салфетки, отделанные тонкими кружевами.
У каждого прилавка Мари разговаривала с девочками и монахинями. Она приветливо поздоровалась с сестрой Мари-де-ла-Круа, управительницей аббатской кухни. Это был исключительный случай, когда монахиня оторвалась от своих печей ради того, чтобы постоять за прилавком с аппетитными пирогами. Две ученицы аббатской школы помогали ей отгонять слетевшихся на сладкое пчел.
— Эти пироги такие соблазнительные! — шепнула Лора на ухо свекрови. — После родов мне все время хочется есть. Это из-за кормления грудью.
— Это и мне знакомо, Лора! — шепотом отозвалась Мари. — Единственный способ иметь достаточно молока — это кушать столько, сколько хочется. Давай купим по куску пирога!
Лора кивнула. Создавалось впечатление, что недавние роды подточили ее силы. Ее лицо, обрамленное ярко-рыжими блестящими волосами, казалось болезненным. Мари беспокоилась о ней. Ей самой никогда не бывало так плохо после родов. Но, возможно, Лора более хрупкая, чем она… Мари пообещала себе, что хорошенько расспросит Поля, дабы убедиться, что с Лорой все в порядке. Только нужно будет выбрать подходящий момент… Она осмотрелась и увидела невдалеке Поля. Сын разговаривал с зятем. Венсан слушал и степенно качал головой.
— Что вы с Полем задумали? — спросила Мари у невестки. — Со вчерашнего дня они с Венсаном постоянно о чем-то разговаривают, понизив голос. У вас ведь нет никаких проблем?
Лора, смутившись, потрепала Мари по руке и сказала со вздохом:
— Поль все вам расскажет перед ужином. У нас есть кое-какая задумка, и нам очень хочется, чтобы все получилось!
— Хорошо, подожду до вечера! Но, признаюсь, эта таинственность меня немного тревожит.
— Не беспокойтесь, Мари! Забудьте пока об этом и наслаждайтесь праздником! Вечер настанет так быстро, что вы и не заметите, как пролетит время!
Мари не стала настаивать. Она уже подошла к эстраде, на которой воспитанницы приюта, как и каждый год, готовились к представлению. Обычно программа состояла из небольших скетчей и песен. Лизон и Лора с удовольствием присели на одну из расставленных для зрителей скамеечек. Обе молодые мамочки синхронно заглянули в свои коляски, чтобы удостовериться в том, что их дети спокойно спят.
«Какие же малыши сегодня спокойные! — подумала Мари. — Свежий ветер с наших холмов навевает им сон!»
В то же мгновение перед ней появилась маленькая Мадлен с букетом в руке, мама Тере и мадемуазель Мори.
— Мари, дорогая, как приятно вас видеть! — воскликнула Мари-Тереза Берже. — Ба, да вы сегодня в замечательной компании! Держу пари, это ваши внуки — Люси и Пьер!
Мадлен с восторгом смотрела на малышей. Мари погладила девочку по голове и спросила:
— Мадлен, ты не видела Мелину?
— Видела, мадам Мари, но мы не разговаривали.
— Меня это не удивляет! — заявила вдруг Матильда. — Эта девчонка всегда самовольничает! А вот и она! Как говорится, легка на помине!
Мелина неслась по аллее со стороны монастыря. Задыхаясь, она повисла на шее у приемной матери. Щеки у нее раскраснелись, глаза блестели. Она торопливо заговорила: