Я качаю головой от обиды, разочаровани и гнева.
- Ладно, холодно тут. Ты со мной? - спрашвает Марина.
Снова брызгаюсь.
- Я лучше здесь. Остыну.
К моему удивлению вода меня успокаивает. Она спокойная, тихая, слегка утягивает меня в сторону, но я не позволяю унести себя далеко, снова плыву к месяцу, который светит для меня словно маяк. Коряга привлекает моё внимание, а потом я чуствую острую боль в ноге, как она вмиг становится каменной.
Паника захватывает все мое существо. Дергаю руками, но без ноги плыть тяжело, течение уносит меня дальше от нашего бивака.
- Помогите! - кричу в сторону берега, но слышу лишь смех:
- Она прикалывается.
- Нет! Помогите! - повторяю я, проклиная весь этот чертов день.
Они не помогут.
- Артур! - кричу в последний раз, моля о помощи.
Лес вдруг загорается белым светом, шины свистят под гравием – это последнее, что я вижу и слышу, перед тем как задержать дыхание и уйти под воду.
С кашлем мои легкие избавляются от насытиших их воды.
- Лида, ты в порядке? – надо мной шесть лиц.
Атрур обеспокоенный, Маринка с огромными глазами держит мою руку. Парни не менее взволнованные, и Терехов с упреком и скованными на груди руками.
- Ну ты, мать, даешь, - выдает непонятно откуда взявшийся Славик.
Быстро поднимаюсь на локти, оглядываясь в поиске одежды.
- Мы так испугались.
Слишком резкими движениями натягиваю шорты и рубашку. Что он тут делает? Будто бы всегда поджидает меня, чтобы застать в неловком положении.
- Всё в порядке, - отзываюсь я.
Ноги держат слабо, сохраняю равновесие только благодаря плечу Артура.
- Мне с вами нужно поговорить. - выдает Терехов, - С глазу на глаз.
- А вы кто? – спрашивает Артур.
- Следователь.
Лицо его не разглядеть в темноте, но я чувствую, как его плечо дергается под моей рукой.
- Подождете? Девушку надо в коттедж отнести. – Он вырастает рядом со мной, подхватывая на руки.
Артур теплый, хоть кожа его, как и моя, покрыта мурашками.
- Могу подбросить. – Терехов кивает на машину.
В машине я сижу на коленях Артура, снова и снова поглядывая в зеркало заднего вида. Как бы не пыталась поймать его взгляд, смотрит он строго на дорогу. Артур трясется подо мной. То ли от холода, то ли от страха. В салоне гробовая тишина, никто и не догадывается для чего сюда явился следователь, в отличие от нашего убойного дуэта.
Вылазим из машины тоже вместе. Славик придерживает дверь, странно на меня поглядывая.
- Атрур, я могу сама пойти.
- Не можешь, - и он сильнее прижимает меня к себе, будто защищается.
Все то время, что мы идем по газону, коридору и лестнице Терехов следует за нами. Артур кладет меня на кровать, укрывает покрывалом, на руках его едва заметная дрожь. А следовтаель невозмутимо усаживается в кресло.
- Вы готовы, - интересуется он.
- Подождите, ей же теплая ванна нужна или, что там делают…
- Со мной всё в порядке, - подаю голос. – Разговаривайте.
Атрур будто бы понимает, что отступать некуда и садится на кровать, рядом со мной.
- Как давно вы знакомы?
Лишает воздуха, похлеще воды. Вопрос не тот который мы ожидали, но Артур ловко его отводит.
- Пару часов.
- И уже так поладили? – хмыкает Терехов, пронизывая своими грозовыми тучами. Я сжимаюсь, обтирая свои замерзшие плечи. – Хорошо. Что вы делали 29 апреля в ночь с пятницы на субботу?
- Так уж не припомнить. Всю жизнь по расписанию не знаю, извините.
Терехов бесстрастно дергает руками, скованными в замок.
- А я вам напомню. Вы были в кваритре на Сворского.
- А, тот день, припоминаю-припоминаю, - нашелся Артур.
- Замечательно. - что за обмен любезностями, Терехов решил из себя аристократа построить? - Во сколько вы ушли оттуда?
- Да в два часа ночи где-то. Домой поехал.
- Кто-то может подтвердить?
- Так, Гера может, он внизу вместе с парнями.
На этом я решаю встать и пойти в ванную.
Вещи раскладываю на змеевике, а сама иду в душ, врубая теплую, а затем горячую воду.
Мокрые вещи надевать не хочется, обернушись в полотенце на цыпочках иду в комнату, уже выуживаю свой рюкзак с пола, как пугаюсь:
- И всё-таки как можно находиться в одном месте и не быть знакомым, ладно ты его не знаешь, но видеть должна была.
Свои вещи прикладываю к груди, утешая сердце.
- А вы всех уборщиц своего отделения знаете?
- Очень милое сранение.
Он переставляет ступню с бедра на пол, и ставит локти на колени, перемещая вперед все туловище.
- Ощущение что мне пудрят нос не исчезает. - говорит, держа подбородок на сжатых кулаках.