Кажется это стало последней каплей для того, чтобы карешка подхватила вещи и убежала, стремглав, взмахивая своей безразмерной рубашкой.
- Пойдем! – тихо приказал Терехов, поднимаясь с места, а я и не сразу поняла что ладоне, которую он держал, вдруг стало холодно.
Долго искать ее не пришлось. Терехов летел по коридорам и остановился лишь напротив женского туалета. Глянул на меня, подняв брови:
- Что? – застыла я.
- Иди.
- А что говрить-то? – нерешительно сделала шаг, а Терехов уже дернул ручку и впихнул меня в комнату.
Мне оставалось толко скукожиться от звуков женских рыданий.
Я – не эмпат. Я – скорее бесчувственная стерва, которая не умеет поддерживтаь, но все-таки беру себя в руки и неловко стучу в кабинку.
- Эй? – эхо моё отскакивает от стен туалета, - Как ты?
Плач немного прекращается, слышу, как она шмыгает носом и спрашивает:
- Кто ты?
- Я… - нахожусь быстро. – просто проходила мимо и решила помочь.
Щелкает замок. Белая дверь открывается, являя взору девчонку с красными глазами, сидящую на крышке унитаза.
- Как они могут так говорить? Обвинять… Они же сами насмехались над Темой при его жизни, а потом, когда узнали, что он… Сразу включили из себя сестер милосердия.
- А ты его знала? – прислоняюсь к стенке головой. Эта девочка не раздражает меня, к удивлению, даже располагает к себе.
- Да, - глаза её ярко зеленые сейчас излучали свет. – Он удивительный. Знал то, о чем другие и не догадывались, замечал то, на что другие не обращали внимание. Он помогал мне…
Она глянула на свои ладони и шмыгнула носом. Наклонив голову, сквозь завеси цветных фенечек, я увидела белые полосы ее запястьев.
- Что вас связывало?
На этот вопрос она усмехнулась горько.
- Таких как мы называют белыми воронами. – она подняла взгляд и то, что я увидела в этих чистых глазах меня испугало, - Мы выделяемся и нас за это ненавидят.
- Над вами издевались? – аккуратно спросила, а она от чего-то остановилась.
- Мягко сказано. Нас гнобили. – она взмахивает головой, будто бы желая избавиться от воспоминаний, - Это звучит по-детски и несерьезно, но когда на тебя обрушивается толпа… Это страшно.
- Вы терпели это? И никому не рассказывали?
Ее челка подпрыгивает вместе с головой. Нервно заправляет локоны за уши.
- Тема думал, что всему виной деньги. Что если бы он был богатым, именно он – а не его отец, тогда бы они его зауважали.
- Деньги? – хмурю брови и сердце моё начинает колотиться, как сумасшедшее. – Во что он ввязался?
Девочка качает головой.
- Я не знаю.
Прикрываю глаза с чувством полной безнадежности.
- А кто может знать?
- Последние месяцы он почти не говорил со мной. Отдалился. С кем общался, чем жил - не знаю. Я поняла, что то, во что он ввязался – не шутки и вытянуть его оттуда было невозможно.
Я тяжко вздохнула. Час от часу не легче.
- Я не представилась и даже имени твоего не спросила…
- Я - Дина.
- Лида. Я…
- Я знаю, кто ты. - уверенно гглянула на меня взрослыми глазами.
- Знаешь, - эта информация сковала моё тело.
- Да, ты сидела там с Кириллом.
- Ты его знаешь? - выдаю высоким писком.
- Он нес меня на руках, когда в первом классе я давала звонок. О полицейском Кирилле Терехове многие в нашей школе наслышаны.
Почему-то я даже не удивляюсь этому.
- Ты поможешь нам?
Дина кивает.
- Ты можешь войти. – вдруг говорит девчонка.
Верчу зрачками вокруг орбит, не понимая, к кому она обращается. И когда дверь приоткрывается, догадываюсь, что Кир все это время подслушивал, а эта малая быстро его вычислила. Подумать только…
- Привет, Дина. – Кир мягко улыбается девчонке, подавая ей руку для рукопожатий. Пацанка цепляется за нее рукой, позабыв о слезах и горе.
- Я сделаю всё, что попросите.
- Отлично, - заявляет он.
- Какого это видеть ребенка, которого вёл в первый класс, таким взрослым? – спрашиваю уже в машине.
- Ребенка? – усмехается Кир, - Напоминаю, ты сама недалеко ушла.
- Я немного взрослее, - закутываюсь в куртку.
- Это, - он подбирает слова, не отрываясь от дороги, - Старо? Осознавать, что прошло столько времени. Кто-то успел вырасти?
- А ты хочешь детей?
Кир глянул на меня мельком, но взгляд этот меня рассмешил.
- Ещё слишкои рано.
- Рано, - киваю утвердительно. - А когда будет не рано?
Он морщится. Тема детей для него явно чужда. Кир рулюет направо, неопределенно пожимая плечами. - А вот я хочу пораньше, - откидываюсь на спинку, перекидывая нога на ногу, хотелось бы задрать их на панель, но тогда: