Долго не решаюсь приступить к задаче хожу вокруг да около, по кабинету, осматриваю фото в рамочке, награды и склады кип бумаг.
Терехов всё ещё смотрит в экран компьютера, не обращая на меня никакого внимания. После разговора про любовь и слабости он будто бы потерял ко мне интерес. Отворачиваюсь к стеллажам.
- Ой, а эта… - замечаю одну книгу, которая выпирает из общей массы.
-Не трогай!!!
Только я двигаю серую книжечку, как все полки с книгами валятся мне в ноги, парочка заряжает по пальцам, так что я начинаю прыгать на месте и шипеть от боли.
Кирилл Владимирович стоит рядом и смотрит на сие чудо, уперев в бока руки.
- Чего тебе не сиделось.
- МММ, - стону и, неожиданно потеряв равновесие, хватаюсь за его локоть. Удерживает меня, пододвигает стул прямо к пятой точке и, как только сажусь, присаживается у моих ног в кроссовках.
- Больно?
Он замер на корточках, его ладони согревают мою икру, он щупает и глядит на упакованную в нейлон лодышку, пока я благодарю мир, стеллаж и боль которую испытываю. Ведь если бы не это, я бы не могла совершенно бессовестно рассматривать его руки с выпуклыми жилками, его широкие запястья, обрамлённые золотистой цепочкой, его русую макушку, из-за которой мне приходится вмять пальцы в сидушку, чтобы не тронуть и не запустить в неё руки.
- Всё в порядке. - произношу я и для него это служит сигналом поднять голову.
Тогда я чувствую это - момент, в который невозможно оторвать глаз, момент, когда приятная дрожь проходится по телу, а в ушах звенит...
- У тебя телефон звонит, - разрывает он тишину.
Не хотя возвращаюсь в реальность, мельком гляжу на дисплей.
Для Терехова этот номер незнакомый, но для меня последние 4966, значат многое. Дотягиваюсь до кнопки выключения и сбрасываю номер. Но он звонит снова.
Вновь кидаю взгляд на вибрирующий телефон, настойчиво зажимаю отключение.
-Не хочешь отвечать? - одним глазом Терехов смотрит на смартфон.
-Спам, - коротко отвечаю и заношу номер в черный список - давно это надо было сделать.
А он поднимается на ноги и теперь возвышается надо мной, отчего-то мне становится не по себе под его прицелом.
- Тебе помочь?
Замираю.
- С чем?
Сужает глаза, ухмылка трогает его губы, а сам он уже наклоняется надо мной, опираясь о столешницу позади.
- Чернышева. Ты сюда зачем пришла? Работать? Ну так работай.
Заглатываю кислород, лишь когда он уходит на свое место. Вот и поработаю. Так, что ты обалдеешь от меня.
20
За всеми этими расследованиями не успеваю жить. Аня отвечает неохотно, Слава пропал с радаров. Вцепляюсь руками в волосы и сжимаю зубы. А еще мама на меня обиделась, ей моё самоуправство надоело, а я не могу иначе. Все идёт ко дну и единственное, что меня держит на плаву это полиция.
Телефон вибрирует от сообщения. Слава только проснулся. В девять вечера подумать только. Одеваюсь в спортивный костюм и выхожу на прибывший автобус.
Слава распахивает мне дверь. Растрепанный и сонный.
- Проходи, дед на дачу уехал.
- А этого огорода ему мало? - усмехаюсь, снимая обувь.
Прохожу за ним на кухню. В голове тут же просыпаются воспоминания, как мы здесь отжигали, когда праздновали восемнадцатилетие Славы. Усаживаюсь на кухонный диванчик и внимательно оглядываю друга.