Звонок подрывает меня с постели. На часах три ночи. Чувствую, что мне жарко, щеки горят, дыхание прерывистое – последствия сна.
-Алло? - пока я не втупляю, но как только начну, звонящему - не жить.
-Чернышева, называй адрес, я еду.
-Чего? - голос Терехова действует на меня отрезвляюще. Я прохожусь взглядом по кавардаку, который устроила, и тут же начинаю убираться.
-Мне донесли, что никто иной, как Герман сейчас находится в квартирке на солнечном.
Серые штаны выпадают у меня из рук.
-И... И что?
-А с ним ещё та же самая компания, которая была в квартире на Сворского.
-Вы думаете, всё повторится?
-Даже если нет. Собирайся.
- А зачем вам я? - спрашиваю растерянно, выискиваю носки.
- Не задавай глупых вопросов - чтобы помочь. Макс просил его не тревожить с женой.
-Ладно, - тяжело вздыхаю и натягиваю упавшие штаны. - Адрес скину смс-кой.
Запрыгиваю в салон, откидываюсь на сидение и прикрываю глаза.
- Не спать! - он резко газует, так что мои глаза норовят выпасть из орбит.
Поворачиваюсь к нему озлобленно – мягко говоря, я разве что не пыхчу, как бык.
-Вы! Вы! Во сне и наяву меня канаете! Нигде покоя нет!
-С этого момента поподробнее.
Сникаю, плечи вниз ползут, а голова в ворот свитера.
- Ничего. Я сплю всё еще.
- Просыпайся. Я взял кофе. - он кивает на стаканчик.
- Я не пью кофе.
- А что пьешь?
- Какао
Терехов ничего не говорит - ни смеётся, ни возражает, - а потом вдруг останавливается у круглосуточной кофейни. И возвращается с горячим стаканчиком, который вручает мне в холодные руки.
- Это моральная помощь, - он смотрит в глаза, не отрываясь, - За...
- Недосып, - нахожусь я
- Да, - отвечает Терехов, рассеянно отводя взгляд.
Под видом пиццы пробираемся в подъезд нужного дома. Зажимаю нос пальцами, потому что из-за мусоропровода дышать здесь невозможно. Мы заходим в тесный лифт, обитый деревом, жмём нужный этаж.
- Волнуешься?
Из-за маленького пространства стоим очень близко друг к другу, касаемся плечами, руками... Прям как во сне.
-Нет, я же ничего не должна делать?
Собираюсь с духом и всё-таки поднимаю голову.
-Нет. – звучит железное.
А у меня поджилки трясутся от его тёмных глаз, от взгляда уверенного и прямого. В отличие от меня он не стесняется, а прожигает.
Лифт щёлкает - для меня это сигнал к бегству. Не теряя секунды, покидаю это душное пространство.
Это ад, самое его пекло. Дым, полутьма, синий ультрафиолет. Ценители назовут это вайбом эйфории, я же потерей себя. Тела в мокрых футболках барахтаются рядом с друг другом. Уверенна, они думают, что двигаются медленно, для нас же с Тереховым это выглядит, как эпилептический припадок. Они выдыхают пары самокруток и размеренно улыбаются.
Мы обходим очередную парочку, не прекращающих грязно целоваться, невольно смущаюсь, отводя взгляд и продолжаю идти за Тереховым. Музыка долбит так, что мне приходится затыкать уши. Здесь нечем дышать из-за дыма кальянов и пота. Народ танцует где придется, но бОльшая половина из них уже ловит отходняк.
Терехов идет вперед, а я вдруг отстаю.
Дверь на балкон в пустой комнате открыта. В последний раз смотрю на широкую спину следователя и все-таки иду на поводу собственных мыслей.