Сижу в его машине. На мне теплый плед, а в стакане теплая жижа. Стеклянным взглядом наблюдаю за полицейскими оцепившими территорию. Всё обмотано красно-белой лентой, собаки ищут её останки, медики собирают по частям. Представив это, хочется опустошить свой желудок.
Терехов раздает поручения, ругаясь и резко взмахивая руками. Когда накал доходит до точки кипения, он останавливается и направляется ко мне. Встаёт напротив, выхватывает кружку из моих рук и отпивает.
Чувствую, что он смотрит на меня:
- Макс подъезжает, я отвезу тебя домой.
Не реагирую, продолжаю своё занятие.
- Лида! Не заставляй меня шлепать тебя по щекам.
Безразличие. Вот что говорят мои глаза, когда я их поднимаю.
- Шлёпайте.
Пока действуют препараты, боль притуплена, и я уже предвкушаю, что буду чувствовать, когда их действие закончится.
- Чего ты хочешь, а? – он садится на корточки передо мной.
И этот вопрос меняет фокус внимания с Ани, на меня.
- Раз вернуть подругу я не могу. То… уничтожить IT-маньяка.
Терехов качает головой, мои ноги разворачивает и укладывает в машину. Хлопает дверцей, занимая место водителя.
- Месть ничего не решает.
- Отвези меня в бар, - отвечаю глухо.
Молча заводит мотор. Уж больно покладистый сегодня. Надо этим воспользоваться.
- А я думала мы в бар…
Вместо бара он останавливается перед супермаркетом. Отстегивает ремень и глушит двигатель.
- Хочешь напиться или просто проблеваться? Ты же с утра одно какао выпила, какой бар?
- Честно, мне плевать, - волочу языком.
- А мне нет. – он хлопает дверью, а следующе, что я слышу звук щёлкнувших замков.
- Ты чего?! – стучу по окну, прожигая его спину взглядом.
Ощущая пустоту внутри заливаю её пойлом с горла.
- Да что ж такое! Отдай, Чернышева. Это разбавлять нужно!! – отдаю ему бутылку и глотаю то, что успела выпить. Горло обжигает, я морщусь, хриплю, а он уже подаёт мне колу, чтобы запить. – Стоило отвернуться на секунду.
Пока Терехов сооружает коктейли, я возвожу голову к небу.
- За что ты так со мной?
- Что? – спрашивает он.
- Впервые претензии не к тебе. – снисходительно заявляю.
- Держи, - хмуро отдаёт стаканчик.
Отхлебываю половину коньяка с колой. Мы где-то на пригорке, вдали шумит буйный город. Всё вокруг темное и лишь он светится яркими пятнами, ну и звёзды на небе.
- А можно мне на крышу?
Его бровь взлетает вверх.
- Нет.
- Ну, пожалуйста.
- Нет.
- Кир…
Лёжа на лаковой поверхности думаю о многом. Кто говорит, что алкоголь помогает залечивать раны, нагло врёт. Он не помогает. Ты на капельку отпускаешь важность. Всего лишь на капельку.
- А ты терял друзей? – приподнимаюсь на локтях и вглядываюсь в макушку Терехова, подпирающего капот.
- Терял. – отвечает глухо и после моего молчания продолжает, - Наш отряд отправили в прибрежье горячих точек. Я потерял много напарников.
- А близких? Тех с кем были знакомы с детства, с кем общались не переставая, с тем единственным человеком, который принял тебя?
На мои пьяные речи он тяжело вздыхает:
- Лида, я понимаю, что тебе больно, но как и любая боль она скоро пройдёт.
- А вы за мамой больше не плачете? Много же времени прошло.
Сказав это, отмечаю, что говорю бестактно. Виню алкоголь и сданные нервны.
- Мама и друзья это разное, - его тон ядовит. Чувствую, что он сдерживается, но в моих планах вывезти его из себя.
Не хочу даже представлять насколько разные.
- Я хочу слезть.
- Слезай.
- Всё кружится…
Ещё один тяжелый вздох. Топает ко мне нерасторопо и нехотя. Опираясь на его плечи, юркаю вниз, но выпускать его из плена своих рук не тороплюсь.
- И почему ты возишься со мной, - хмельно выдыхая, приникаюсь всем телом к его.
Стук его сердца расслабляет меня. А ещё он очень горячий и вкусно пахнет - это всё вызывает дремоту. Хочу остаться в таком положении на очень и очень долго.
- Чернышева, отпусти.
- Неа, - наполняю лёгкие его запахом. – Если бы у меня спросили, где бы вы хотели быть всегда, вне зависимости от времени суток, погоды или ситуации, то я бы ответила… В твоих объятиях.
- Я не буду объяснять тебе все доводы против снова, - моё тепло его лёд не растопило...
- Их не так много и мне плевать на каждый. Просто позволь мне хотя бы сегодня.
Его дыхание раздувает мои волосы на макушке. Он наконец кладет свои руки мне за спину и расслабляется. Взбудораженный алкоголем мозг никак не может успокоиться. Этого тепла мне недостаточно. Я слегка отстраняюсь.
- Дай свою ладонь.
- Что ты задумала.
Когда он подаёт, начинаю водить ногтем по кругу, потом чмокаю в самый центр, а потом прикладываю её к себе под футболку.