Всякий знает, что богатырь должен на врага переть вплоть до полной победы, и только самим богатырям ведомо, что иной раз не вредно и стрекача задать, спасая грешную душу. А то многих богатырей не досчитался бы народ после лютых сражений.
Ратовищем, что у Кудыма в руках осталось, можно всяких зверей осадить, но для Дуболома такие побои вроде материной ласки. Кудым судьбу испытывать не стал и, пока Дуболом вытягивал из ямы лапы, кинул ратовище и пустился наутёк.
Дуболом, в полном соответствии со своим именем, ломал дубы, но, куда делся Кудым, догадаться не сумел.
Как до кузни добежал, Кудым сам не помнил. Увидал только, что Антип у наковальни сидит, по малой заготовке постукивает.
— Хорошо ли погулял?
— Ох, мастер, и не скажи, досыта нагулялся.
— А копьё где оставил?
— Дракону подарил.
— Жаль. Хорошее копьецо было. И чем теперь заняться думаешь?
— Если не прогонишь, хочу снова к тебе в обучение пойти. Копьём Дуболома не взять, шкура у него твёрже стали. Значит, нужна булава. Обычные палицы деревянные, только навершие железное, а я задумал, чтобы вся булава была стальной, весом пудов пятнадцать. Такая, поди, не переломится.
— Такую булаву выковать, не один год уйдёт. Прикинь, сколько руды потребно и угля. Доменку, положим, вместе складывать будем, а всё остальное — тебе.
— Ничего, управлюсь. Глаза боятся, а руки делают.
— Ты мне объясни, зачем тебе такая булава? Я бы ещё понял — шестопёр, а ты ведь буздыхан ковать вздумал. Если ты дракона на копьё не взял, то чем тебе простая булава поможет, даже такая огромная? У неё ни одного острого пера нет.
— Есть у меня, дядя Антип, такая мыслишка. Драконы, казалось бы разные. У горных и степных — огромные крылья, они по небу летают. А лесным деревья мешают. Лесные, которые наши, крыльев не имеют, у них так — одна видимость, на которых не взлетишь.
— Декоративные крылышки.
— Во, это самое слово и есть. Но если подумать, то все драконы от одного корня происходят, их предки по небу летали. Но слишком большой вес никакому дракону летать не даст. Значит, у самого огромного дракона кость лёгкая, птичья. Шкуру его копьё не берёт, а если вдарить, как ты говоришь, буздыханом, то кость переломить очень даже можно.
— Красиво рассуждаешь, Кудымка. Впрочем, тебе ковать, тебе и воевать.
Ковать, чтобы пяток криц в единое навершие превратить, пришлось без малого пять лет. Булава получилась всем булавам на зависть. Такой не только что дракону, горам можно кости ломать.
Кудым взвалил буздыхан на плечо и пошёл искать Дуболома. Идёт, свистит, не даёт дракону покоя. А Дуболом, как и загадано, навстречу выползает.
— Вот ты где мне встретился, человечий сын! Видать придётся мне тебя лапой прихлопнуть, а потом не жрать, а с камня слизывать.
Лапы у Дуболома огромные, когти алмазные, скалу в щебень превращают. Кудым, словно заяц, прыгает, от лап уворачивается, булавой лупит, но всё по когтю попадает, только гул стоит. В такой схватке, кто первый верно попадёт, тот и победитель.
Вышло попасть Кудыму, не в зуб, не в коготь, а по самой лапе. Шкуру не прорвал, что ей сделается, чешуйчатой, а пустотелая птичья кость хрустнула от удара, и Дуболом разом захромал.
Тут уж не зевай, минуты не прошло, и вторая лапа была перебита. Дракон не сдавался, Кудыму немало пришлось пометаться, прежде, чем отказали у Дуболома задние лапы, и шипастый хвост начал гнуться в неположенном месте. Главное же, что движения дракона замедлились, и рогатая голова опустилась так, что стало возможным её достать.
— Стой, рыцарь! — пророкотал Дуболом. — Зачем тебе меня до смерти убивать? Победил и иди себе, куда надо.
— Если бы тебе повезло меня ушибить, ты бы отпустил меня подобру-поздорову?
— Так чего не отпустить? Отпустил бы, если бы ты после моего ушиба жив остался.
— Ой, не надо врать. Люди говорят, что драконы врать не умеют, а ты врёшь и не краснеешь. Знаешь, что я сказал когда-то Дыроколу? Первое: Не оставляй за спиной живого врага. И второе: погляди на лес, в котором живёшь. Здесь ни единого зверя не осталось, ни малой белки, ни большого медведя, ни волка рыскливого, ни сохатого лося. Даже гадюку, хотя она доводится тебе младшей роднёй, ты извёл. Пока ты жив. Лес мёртв, а такому не бывать.
Кудым размахнулся, ударил по длинной морде. Не такое простое дело: дракона убить; с одного удара не управишься, ну да молотобойцу не привыкать. Когда Дуболом перестал трепыхаться, Кудым вырвал из окровавленной пасти клык в два пяди длиной, не на память, а как инструмент, какой ни в одной кузне не отыщешь. Потом опустил булаву и сказал самому себе: