Я хотел было поинтересоваться, как он сможет меня съесть с такими-то габаритами, когда он зевнул и пасть внезапно стала больше собаки. Выглядело это так, как будто он пытался вывернуться наизнанку.
— Ладно, — вильнул он хвостом и притворился обычной собакой. Даже просвечивать перестал. — Не будем рвать привязку, уговорил. Но у меня будут условия.
Понятно, сейчас попытаются на что-то развести.
— Я не уговаривал. Напротив, думаю, зачем мне такой помощник. Отвяжу — и возьму кого-нибудь нормального. Черного и с крыльями.
Я отчаянно блефовал, но это сработало.
— Эй, ты чего? — встревожился пёсик. — Я нормальный. Я более чем нормальный. Ты, можно сказать, в моем лице вытащил счастливый билет.
— Может, ты в моем? Нечасто вас воплощают, да?
Пёсик смешно дернул носом.
— Я твоя удача, поверь мне. Мало кто из наших разбирается в магии, да и вообще способен на связную речь и понимание. Только на тупое исполнение поручения. А я высший, я много чего знаю и умею. К примеру, будь я с тобой раньше, ты бы этого дикого эксперимента на использование кристалла внутри себя не проводил.
— Я не проводил, использовал заклинание впервые, об эффекте не подозревал.
— Ну-ка, ну-ка, — проявил заинтересованность призванный помощник. — Какое именно заклинание?
— Слияние осколков, — пояснил я.
— Покажи-ка.
Я показал, потому что сейчас ничем не рисковал: осколков при мне не было никаких, а от соседей подтянутся вряд ли.
— Интересное дело. Осколки-то оно собирает, но собирает внутри тебя, — сообщил мне пёсик. — Будешь собирать большой предмет — умрешь, как только он соберется, потому что сразу запустится активация. Потому кристалл моего вызова сразу сработал.
— Не может того быть… У меня поручение: собрать по возможности все реликвии…
— Божественное? — деловито уточнил пёсик. — И много осколков? Тогда ты ничего не почувствуешь, пока все осколки одной реликвии не соберутся, а потом станешь жертвой, достаточной для закрепления реликвии в месте сбора. Умирать будешь долго и очень мучительно — это высвобождает больше энергии как для самого бога, так и для закрепления реликвии.
— Вот сволочь! — с чувством сказал я. — С-скотина натуральная, а не бог.
— Боги все такие. У них свои интересы. Советую забыть о поручении.
— Не могу, у меня печать.
Он дернул носом, как будто принюхивался, и я понял, что если печать не ощущают другие боги, то не факт, что ее не чувствуют призванные демоны. Инструкции моего нанимателя оказались зияющими провалами в важных местах.
— Тогда правильно определил, кто ты есть. Только идиоты не знают, что с богами договоры заключать нельзя, а уж разрешать ставить себе печать… Это даже не идиотизм, это… — Он поводил носом ещё и удивленно воскликнул: — Ба! Да ты не отсюда. Может, тогда не всё ещё пропало. В смысле не совсем тупой и мы что-нибудь придумаем, чтобы тебя не убило.
— Разве тебе не лучше, если меня убьёт? — усмехнулся я. — Ты же сейчас ко мне привязан, после моей смерти освободишься.
— И что? Я сразу подпитки лишусь. На воплощение была потрачена энергия, вернусь без нее — сразу свалюсь в ранге, — он вздохнул. — Конечно, в такой позорной форме я воплощаться не собирался, но, может, она еще подрастет и почернеет…
Почернеет? Разве что пёсик вываляется в грязи. Вообще, он выглядел изнеженным питомцем томной барышни, а не помощником крутого мага. Хотя пользу от него я уже получил: понял, что с божественным поручением что-то не так. Души из этого мира просто были в курсе подставы, пришлось ловить лоха со стороны. А ведь казался таким приличным богом…
— Ладно, вернёмся к тебе, — предложил я. — Что ты можешь делать, кроме как критиковать?
— Советами помогать, — радостно ответил он. Я насмешливо прищурился, и он неохотно дополнил: — Поручения выполнять. Я красивый и незаметный. Не одновременно, разумеется. Могу быть то таким, то таким, в зависимости от поручения.
— Чтобы твою красоту поддерживать, у меня никаких денег не хватит. Одних шампуней тебе наверняка нужно будет несколько типов.
— Ты чего? — возмутился он. — У меня красота сама поддерживается. Это просто видимость, понимаешь? На самом деле меня нет.
Он чуть побледнел и тут же опять полностью проявился.
— Я прекрасный шпион и почтальон, — продолжил он. — Огнем могу… плеваться.
— Огнем плеваться я и сам могу.
Я почесал подбородок. Зачем? Да кто его знает. Может, хотел потянуть время? Но это сработало.
— Еще я могу грузы переносить. Негабаритные и до пуда весом.