— Думаю, у него скрывающий артефакт есть — очень уж у меня Михайлов хотел подобный найти при снятии параметров. Они на меня заявление написали, мол, у меня запрещенный навык по краже навыков.
— Не запрещенный, а подлежащий обязательной регистрации, — пояснил Козырев. — Есть такой?
— Откуда? — сделал я честную физиономию. — У меня Искра, на похищение которой они пожаловались, всего третьего уровня. Первый получил сразу, два уже здесь прокачал. У меня Воздушный щит, который нам Коломейко дал, и то уже четвертый, потому что я на нем артефакторику прокачивал.
Чтобы увести разговор с опасной темы, я принялся рассказывать, что ко мне ходит Прохоров, жаждущий прокачать целительство через создание одноразовых артефактов, и что даже ему, с учетом высокого процента брака, удалось поднять заклинание на уровень.
Так мы и дошли до моего дома. Козырев развязал один мешок, второй, нахмурился, достал толстенький фолиант, раскрыл и бросил скорее себе, чем мне:
— Его факсимиле. Не доехал, значит…
— Кто не доехал?
— Павлов. Алхимик. От нас поехал в место побезопасней. Большую часть имущества здесь бросил, с собой взял только личные вещи и то, что ему необходимо для работы. Вот так открытие… Чего тебе вдруг в голову пришло доски снимать?
— Тайник хотел сделать. Я с Деминым в зону ходил на день, он опять пригласил, и думаю, не в последний раз. А соседей у меня нет. Не хотелось бы с имуществом расстаться. С этим-то что делать?
— Что делать? Себе оставляй. Твоя находка. Купил вместе с домом, все законно. Родных у Павлова не было, так что никто к тебе за наследством не придет.
— А Астафьев? Его же артель виновата в смерти.
— Недоказуемо, — мрачно бросил Козырев. — Мы их, конечно, поспрошаем, но связать их и твою находку будет довольно сложно. Засаду на случай, если они придут забирать вещи, оставим. Но не у тебя. А ты не болтай о находке.
— Думаете, придут?
— Оборудование у Павлова дорогое. Я бы рекомендовал тебе чуть позже продать, но в Дугарске покупателя не найдешь.
— Может, опись сделать? — предложил я.
— Зачем? Пойдешь в полицию — они у тебя все это изымут как вещественные доказательства. И на этом все закончится. Могу тебе оставить расписку, что о твоей находке знаю и княжество на нее не претендует.
— Оставьте, — согласился я. — Всё спокойнее.
Козырев черканул расписку на выданном листе бумаги и ушел, мрачный донельзя. А я прикинул, что время до занятий еще есть, и решил хотя бы посмотреть доставшееся.
Атанор, печь для алхимиков, занимал целый мешок. Был он сделан явно из пластин с механизмусов и весь светился от рун. Честно говоря, я бы не отказался от инструкции, потому что даже на первый взгляд устройство выглядело сложным.
Валерон, который все посещение Козырева просидел тише мыши, сейчас вылез и вовсю чихал, обнюхивая добычу.
— Дорогая штуковина, — авторитетно тявкнул он.
— Для меня бесполезная, — ответил я. — Я ж не алхимик.
— Начни делать какие-нибудь простенькие зелья, — предложил он. — Алхимия сама притянется.
— Что-то к Прохорову не притягивается артефакторика.
— У него нет модифицированной удачи… — намекнул Валерон. — А у тебя есть «Основы Алхимии» Оксака и «Рецептурный справочник аптекаря-алхимика». Вон, гляди, лечебное зелье там есть.
Оказывается, пока я разглядывал атанор, помощник уже благополучно изучил мешок с книгами, выложив все на стол для собственного удобства. Среди книг валялся такой же кожаный тубус, как был в вещах Астафьева. И я сказал бы, что это улика, если бы не получил первый преступным путем. Валерон лапой подкатил тубус ко мне, пришлось вскрывать. В этот раз векселей не оказалось, только отдельные алхимические рецепты на зачарованной бумаге и наличные деньги и только крупными купюрами. Я насчитал чуть больше двух с половиной тысяч, из которых тысячу я себе сразу отложил на экипировку.
— Можем позволить себе инвестиции, — задумчиво сказал Валерон. — Что там еще осталось после купца Воробьева?
— Дом в столице княжества, — вспомнил я. — Вряд ли что-то еще. Разве что мелкие лавки по другим городам? Основное у него было в Володаре. А в Тверзани только дом. Большой.
Уточнение было не лишним, потому что в Володаре как раз дом был маленьким, не для семьи. Явно семья жила в другом месте, а купец приезжал в Володар один, чтобы контролировать процессы. Как я понимаю, в мастерской выпускалось что-то из приносимого с зоны, чтобы возить уже конечный продукт. При стабильной границе искажения возникают не чаще, чем в других местах, а значит, опасность для производства не такая уж высокая.