– Э… спасибо, – прозаикался я. – Э… наверное.
– Рядом с ним наш собственный юрист Уилл Мастерс.
Мастерс оказался моего возраста, одетым (с твердым намерением это доказать) в костюм от «Хьюго Босс», застегнутую под горло рубашку, вероятно, оттуда же, и очки без оправы. Услышав свое имя, он приветственно поднял руку ладонью вверх.
– Привет.
– Джо из Психо.
– Психиатрия?
– Нет, нет, нет, – поспешил успокоить Форстер. – Психология. – Словно это что-то проясняло. – С нашей милой Дженни Сэмпсон вы уже знакомы.
– Но я не знаю, чем она занимается.
Форстер кивнул.
– Дженни?
– Э… осуществляю связь, наверное, – улыбнулась она. – Да, – согласился Форстер, – осуществляет связь между разными службами, особую связь, – добавил он, подчеркнув слово «особую». – Рядом с Дженни у нас Сатеш, – продолжал он, указывая на молодого подтянутого азиата в очках со стальной оправой. – Сатеш работает со мной в Ф026. – Сатеш перегнулся через Дженни пожать мне руку. – И, наконец, на дальнем конце стола у нас сидит Максвел Олсон, временно прикомандированный к нам друзьями из Государственного департамента США.
– Зовите меня просто Макс, – сказал американец с улыбкой, которая так и сочилась общими целями. – Я здесь, чтобы сказать вам, мое правительство весьма заинтересовано в том, что вы можете предложить, сынок.
И я еще раз пробормотал «спасибо», так как не знал, что бы еще сказать. Пора брать дело в свои руки. Я сделал глубокий вдох.
– Отлично. Приятно было с вами познакомиться. Я крайне рад, что все вы мной очарованы. А теперь не будет ли кто-нибудь так любезен объяснить, зачем я здесь.
Откинувшись на спинку стула, Форстер медленно кивнул.
– Разумеется. Разумеется. Скажите, Марк, имя профессор Томас Шенк вам что-нибудь говорит?
Глава двенадцатая
Я покачал головой.
– Никогда о таком не слышал.
– Да и с чего бы? – улыбнулся Форстер. – В отличие от вас писатель из нашего мистера Шенка не важный.
Все остальные за столом знающе рассмеялись, включая Дженни, что раздражало, но я промолчал.
– При всех недостатках стиля, – продолжал, заполняя наступившую тишину Форстер, – Шенк стал основоположником нового и поразительного направления в теории международных отношений, известного в дипломатических кругах как «Покаянное Соглашение».
– Звучит увлекательно.
– Так оно и есть, – откликнулся он, пропустив мимо ушей мои потуги на убийственную иронию. – За Покаянным Соглашением будущее.
– Самое близкое будущее, – сухо добавил с дальнего конца стола Макс Олсон.
– Верно, – закивал Форстер. – Когда мы на сегодня закончим, я дам вам книгу Шенка, а пока изложу вкратце. – Он подался ко мне, точно доверяя какую-то тайну. – Согласно профессору Шенку, попытки поддерживать ровные отношения между странами сводит на нет грандиозное бремя эмоций, доставшееся нам в наследство от прошлых поколений. На свете слишком много стран, слишком много народов (называйте это как хотите), затаивших обиду. Если бы мы могли уладить конфликты прошлого, международные отношения в настоящем развивались бы много глаже.
Снова вмешался Макс Олсон:
– А требуется всего-то, чтобы одна половина планеты извинилась перед другой.
– И за что же? – спросил я.
Форстер откинулся на спинку стула.
– Выбирайте сами: рабство, колониализм, Опиумные войны, кампания Кромвеля в Ирландии, геноцид в Руанде, поддержка апартеида…
– И это все? – саркастически сказал я.
– Нет, нет, – отозвался он. – Существует бесконечное множество преступлений и зверств, за которые возможно и, осмелюсь сказать, уместно просить прощения. На самом деле уже проделана большая работа по сбору материала. Можно смело утверждать, что мы разработали «как», «где» и «что» международного извинения.
И опять встрял Олсон:
– Но мы все еще ищем «кто».
Форстер кивнул:
– Совершенно верно. Крайне важно найти подходящего человека. Личность извиняющегося исключительно важна.
Я воззрился на него недоуменно.
– Вы хотите сказать, что действительно собираетесь начать просить прощение?
– Безусловно. Все важные фигуры на мировой арене уже подписались под этим проектом, отчасти ради экономических выгод, о которых вы сами потом прочтете. Главное: создается Ведомство Извинений при штаб-квартире ООН в Нью-Йорке с соответствующей исследовательской группой и регистрационным секретариатом. Многие страны прислали своих извиняющихся. Не хватает только одного… – Тут он заговорил медленно и с большим нажимом, – Верховного Извиняющегося.