На станции свет был. Тусклый, от источников аварийного освещения, но, все же, был. Имелись также представители рода человеческого, на встречу с которыми друзья уже подсознательно перестали надеяться. Гомо сапиенсы, в большинстве своем, были в форме.
– Стоять! – сержант милиции выглядел, скорее, потерянным, нежели боеготовым. – А… А вы откуда?…
Димон, кряхтя под тяжестью ветерана, молча поднялся по ступеням в торце платформы и, проигнорировав окрик стража порядка, без разговоров двинулся в сторону эскалаторов.
– Из тоннеля, – мрачно отметил очевидное Слава.
– А?… – сержант отпрыгнул в сторону, убравшись с пути танка по имени Дмитрий. – Стойте! Вы должны… Мы… Идет эвакуация.
– Вот мы и эвакуируемся, – проходя мимо, Слава слегка хлопнул молодого милиционера по плечу.
– Но… – сержант засеменил рядом. – Надо установить ваши личности! И записать показания…
Базов, не замедляя шага, полуобернулся к настырному стражу порядка:
– У нас раненый.
Висящий на плече дед приподнял голову, грозно зыркнул на сержанта и степенно кивнул.
У милиционера прорезался бодрый голос.
– Раненый! – крикнул он в сторону суетящихся у эскалаторов сослуживцев. – Здесь раненый!
От толпы тут же отделились два белых халата с зелеными армейскими носилками. Слава с Димкой заговорчески переглянулись. Базов кивнул.
Уложив обессилевшего ветерана на носилки и тепло с ним распрощавшись, друзья одновременно развернулись к топчущемуся за их спинами сержанту.
– Так мы пойдем?
– Эвакуируемся?
– Нет! Стоять! – милиционер попытался одной рукой выдернуть из петли на поясе ребристую резиновую дубинку. – Вас надо опросить. Пройдемте!
Друзья снова переглянулись и сочувственно улыбнулись сержанту.
– Извини…
Страж порядка выхватил, наконец, "демократизатор" и, открыв рот, проследил за исчезновением в сторону эскалаторов двух размазавшихся теней.
14. 27. Понедельник 9 мая 1988 г., г. Ленинград, ул. Гидротехников, map #1836.
Выскочив из метро с последней группой эвакуируемых, Слава с Димкой незаметно отделились от распихиваемой по автобусам толпы, обогнули станцию с тыла и, пробежавшись через дворик родного Вячеславу Политеха, вышли на улицу Гидротехников.
– Здесь уже и пешком недалече, – Кротков оглядел пустынную улицу. – Проскочим по Обручевых, выйдем на Науки, а там уж и поворот на Вавиловых рядом…
Базов остановился у металлического забора, огораживающего территорию института, и застыл, глядя в сторону Политехнической улицы. Слава проследил за его взглядом. На Гидротехников медленно сворачивал грузовик с открытой платформой вместо кузова. Из тех, которые используются на демонстрациях трудящихся в качестве мобильной сцены или носителя огромных лозунгов. На платформе грузовика высилась гигантская акустическая система с развернутыми в разные стороны рупорами громкоговорителей.
– Граждане! В городе введено чрезвычайное положение. Просьба не покидать свои дома. Из-за опасности химического заражения все, оказавшиеся на улицах, будут препровождены на пункты санобработки. Не покидайте дома! Не пользуйтесь водопроводом и канализацией. Приближаться к сантехническому оборудованию – опасно! Граждане!…
Димка проводил взглядом передвижную радиоточку.
– Слушай, Крот… Спросить тебя хотел…
Слава прислонился к заборчику и вопросительно взглянул на друга.
– Эта вся бодяга, – Димон сделал широкий круговой жест рукой, – тоже из-за нас?
Кротков неопределенно кивнул.
– И как ты это назовешь? Ну, по своей теории кибернетической?
Слава вздохнул. Димка смотрел ему в лицо выжидающе.
– Ну… Думаю, после того, как с нами не справился антивирус, кто-то – кто нам с тобой не нравится – решил применить более глобальное оружие. Обратного, так сказать, действия. Кстати, я про подобную гадость читал. Повесть называется "Клон", а справились с ней в книжке при помощи обыкновенного йода…
Вячеслав немного помолчал.
– Думаю, это вирус. Который уничтожает всех подряд…
– Всех?… – Димка посмотрел в сторону и немного помолчал. – Слушай, Славка…