Отряхнув песчинки, я пошёл вперёд. Дорожка петляла, но нигде не обрывалась. Я совсем был сломлен и утомлён. Хотелось есть, пить, спать. Но устраивать ночлег в малознакомом месте было глупо и недальновидно. Велика вероятность, что кроме мирной Бурёнки здесь можно встретить и хищников.
Идти по ровной местности было легче, чем по бугристому полю. Иногда я на время останавливался, чтобы отдышаться, а потом двигался дальше. Дорога должна меня куда-то привести. Когда я наступал на цветные кирпичики, то они становились ещё ярче и звенели. Выглядело это так, будто я играю на фортепиано. Прыгая с одного кирпичика на другой, дошёл до шлагбаума, который закрывал проход к глиняному домику.
«Это замок?» – спросил я сам себя, – «И где на шлагбауме флаг? Где же принцесса?»
Принцессы не оказалось в замке. Зато из дома вышел мужчина. На голове его был красный берет со звездой. Поглаживаю бородку, он взглянул на меня. Я точно понимал, что он не обычный человек. Что он персонаж восьмибитной игры. Вы бы и сами это поняли, если бы увидели его немного размытое, расплывчатое лицо. Тело и одежда мужчины тоже были нечёткими. Это всё графика.
– Че Гевара? – слегка растерявшись, спросил я его.
Мужчина кивнул в ответ.
ГЛАВА 4. БОЛЬШАЯ ОХОТА
Выглядел мужчина как всем известный лидер кубинской революции. Та же улыбка, если открывающуюся квадратную челюсть можно назвать улыбкой. Так же ярко горят глаза, а сейчас они и вовсе мигают. Бородка и редкие усы придавали мужчине ещё больше мужества. Всеми узнаваемый берет был расположен на голове так, словно он не Че Гевара, а Мурзилка какой-то. Выглядело это забавно, а при условии восьмибитной графики – мультяшно.
– Это Вам принадлежит фраза: «Будьте реалистами – требуйте невозможного»? – осторожно спросил я его, когда переступал порог дома.
– Нет, мне её приписали ошибочно, – ответил мне мужчина, указывая рукой на стул.
Я присел, немного подвинулся к квадратному столу. Мерцающая скатерть переливалась всеми цветами радуги. Узоры естественно были кубообразными, хотя присутствовали и ромбы, и витиеватые флажочки. Наверно, это были цветы, овощи и фрукты. Их так изобразил художник.
Интерьер домика был не особо разнообразным. Больше он напоминал мне оформление комнат в русской избе. Вот печка с кирпичной трубой, уходящей прямо в потолок и в нём пропадающая. А это ухват, прислонённый к оконной раме. Овощи, вроде как перцы, красные и зелёные, висели над дверью. Ниточка была очень тонкой, что даже казалось, будто овощи висят сами по себе. На полу не было линолеума как в современных квартирах. Обычный грубый пол был покрыт в некоторых местах песком и землёй. Это были слабо обтёсанные доски, слегка запылившиеся, кое-где подгнившие и заросшие плесенью. Когда Че Гевара ходил взад-вперёд, то пол под его весом поскрипывал. Выглядело это забавно. Казалось, что сам мужичок уже старый, будто это он скрипит, глядишь, песок с него сыпаться начнёт. Но песку здесь и без этого хватало.
Стол был покрыт небольшим слоем пыли. Сервирован немудрёно: пара-тройка чашек, самовар и блюдца. В корзиночке лежали какие-то фрукты. Может яблоки или груши. Я толком не разобрал. Мне понравилось само гостеприимство. Че Гевара сразу налил мне чаю. Положил в него несколько кубиков сахара. От воды пошёл густой пар. Поставив чашку на блюдечко, мужичок добавил к этому ещё и несколько баранок. Их у него было полно. Они и на самоваре висели, и на печке, на ручке двери тоже.
– С чем пожаловал ко мне, товарищ? – спросил Че Гевара у меня.
– Да так, – промямлил я. – Просто случайно забрёл сюда.
– А куда путь держишь? – продолжал «допрос» мужчина.
– Домой, – ответил я, отхлебнув немного чаю. – Заблудился я, в общем.
– Заблудился? – спросил Че и хлопнул себя по коленям. – Тогда помочь бы тебе надобно.
– Надо помочь мне, – согласился я и откусил от баранки кусочек.
Если вы сейчас хотите спросить меня, какой формы были баранки, то я отвечу. Квадратные и слегка приплюснутые. Как и всё в этом доме. Как и сам хозяин дома. Всё в этом мире было квадратным. Всё было восьмибитным. Куда ни взглянешь – везде куб и квадрат. Какой-то мир Малевича или Пикассо. Но с элементами компьютерной графики. Моё же тело вроде как было обычным. Таким, каким я привык его видеть в реальном мире.
– Давай так, – сказал Че. – Ты поможешь мне, а я помогу тебе.
– А что нужно сделать? – осторожно спросил я его, отложил блюдце и чашку в сторону, а сам схватился за яблоко.