В подсобном помещении Никиты не было ничего особенного. Кровать, парочка стульев, столик у изголовья. Старый холодильник, но ещё рабочий. В нём Немец держал быстро портящиеся продукты. Под кроватью у него был ящик с вермишелью. Здоровая еда ещё была, так что он не торопился есть муку. Немец сам не особо любил эту китайскую лапшу. Он говорил, что это на случай атомной войны. Что ж, похоже, что она уже началась. Только не атомная, а пиксельная.
На стене этой комнатки висел бумажный календарь за тысяча девятьсот восемьдесят шестой год. Это был год тигра, потому и на календаре был изображён тигр. Вырезали календарь из газеты, так что в некоторых местах он уже успел пожелтеть. У тумбочки стоял светильник. Хороший немецкий. Китайский бы уже давно плохо освещал комнату. И него сильно пахло бы жжёным пластиком и горелым проводом. В тумбочки лежали какие-то лекарства, а на спинке кровати висело зелёное махровое полотенце. Вот и всё оформление подсобного помещения.
Никита решил, что именно его бывший напарник останется в магазине, и будет ждать нашего возвращения. Он должен закрыться изнутри, не шуметь и никаких посторонних людей не впускать. Лучше всего следовало ему спрятаться на цокольном этаже. А если что, то у Никиты есть ключ от входа, так что он сам откроет, когда вернёмся.
Я предложил Немцу, что на всякий случай нужно будет заглянуть в укрытие. Тем более что еда из рюкзака уже кончилась. Нужно было пополнить запасы. Никита согласился. Он сам был рад этому предложению, потому что мечтал увидеть это укрытие. Он всё ещё не до конца верил мне, что кто-то мог вот так просто оставить всю еду в убежище. Он как Фома-неверующий. Пока не увидит своими глазами, то не поверит.
Когда я проснулся, умылся и поел, то мы решили примерить одежду. Вот это было настоящее зрелище. В своих соляных костюмах мы были похожи на дикарей или героев фильма «Безумный Макс». Особенно меня смешил вид Никиты. Из чёрного пиджака он сделал подобие бронежилета, вбив в него с помощью пистолета-степлера множество металлических планок и небольшие алюминиевые пластины. Под свитером он запрятал стенку системного блока, а под задней стороной пиджака была ещё одна такая же. Защитную маску он себе сделал из бейсбольной каски. Ему подвезло больше моего, потому что это был целый шлем. Небольшая решёточка могла подниматься и опускаться, когда Никита этого хотел. На плечах были защитные повязки, а сверху пластиковые наплечники. Такие носят регбисты или хоккеисты. Джинсы Никиты были покрыты сгоревшими платами от игр «Денди» и поломанными плашками оперативной памяти. Бита в одной руке, а самодельный арбалет в другой придавали образу Немца устрашающий вид и характер. Завершал всю эта нелепую картину небольшой вентилятор на шлеме.
Пора было собираться в путь. Мы положили в свои рюкзаки оружие и всё самое необходимое. Я захватил соль и склянки с цветным порошком. Мы вышли из магазина, и охранник запер за нами дверь. Следовало сначала побывать в укрытии, а потом найти проход к воронке. Но мне не терпелось испробовать наше оружие. Как оно работает, как действует и не подведёт ли в самый опасный момент. Рисковать и ошибаться было нельзя. Шанс нам дали только один и им нужно воспользоваться.
И тут я вспомнил, что где-то неподалёку обитает обезумевшая лоза. Она пряталась в канализационном люке. Быть может вы помните, что в самом начале моего пути дорогу к «Чёрному рынку» мне преградило хищное растение. Оно ещё бросило в мою сторону автомобиль, но промахнулось. А вот мы не промахнёмся.
– Никита, идём сюда, – позвал я напарника, когда мы вышли к жилым домам.
– Что там? – он ещё не мог нормально ориентироваться в опустевшем городе, поэтому застрял где-то между проулками.
– Будь осторожен, здесь где-то хищная лоза прячется, – предупредил я Немца.
– Какая ещё лоза? – непонимающе спросил он.
– Восьмибитная, – отозвался я. – Мы на не проверим своё оружие. Если уж совсем не действует на пиксели, то придётся что-то изменить в механизме.
– Ааа, понял, – кивнул Никита. – И где же она?
– Вон в том канализационном люке прячется, – показал я ладонью. – Надо её как-то выманить.
– Слушай, давай камни кидать, – предложил Немец. – Она услышит, подумает, что кто-то идёт и выскочит. А мы её тут же соляным раствором помоем. Пусть купается.