Когда я залез в свой танк, то понял, что на «Денди» всё же несколько удобнее играть. Есть удобный джойстик и вокруг тишина и покой. Когда же я сел в танчик, то всё вокруг затряслось, что я начал подпрыгивать и никак не мог усидеть на месте. Зашумел двигатель, да так сильно, что у меня в ушах загудело. Казалось, будто трактор рядом завели или мотоблок. И как только военные или солдаты управляют транспортом в таком шуме? Или же это только мне достался такой шумный танчик? Судя по голосу Никиты, то его боевой товарищ оказался не менее шумным. Я слышал по рации, что он что-то бурчит себе под нос, выказывает недовольство, критикует военную машину.
После того, как я сел, танк поехал самостоятельно. Мне не нужно было что-то нажимать, крутить или двигать. Следовало только приказывать танку, указывать направление, говорить, что ему нужно делать. Всё остальное выполнял он сам. Вроде это было и непривычно, но зато давало мне больше возможностей для собственных действий. Я мог дать указ танку, чтобы он ехал прямо, а сам вылезти и подбить парочку танков солью. Это было легче лёгкого, потому что вражеские танки не стреляли по человеку. У них были три цели – два наши танка и герб. Всё остальное окружение они игнорировали.
И вот игра началась. Я это понял, когда мигающие танчики вражеского отряда двинулись на нас с большой скоростью. Эти были более быстрыми и сильными. Моему танку приходилось стрелять в них по два, а то и три раза. Прыткие мелкие танки с лёгкостью объезжали нас. Я заметил, что они стремятся к гербу. Но круги нарезать не могли, поэтому один из них запутался в игровых текстурах-кустах, которые росли между кирпичной и бронированной бетонной стеной. Последнюю невозможно было взорвать или разрушить, как и в самой игре. То, что один враг автоматически выбыл из игры сыграло мне на руку.
– Подъезжай к этой стене и расстреливай её, – я дал команду своему танчику.
Когда он её выполнил и начал без конца стрелять по стене, то я был уже сидел на крышке люка и держал в руках самодельную соляную гранату. Когда кирпичная стена разлетелась вдребезги, то я кинул гранату прямо в танк. Она упала на шлюз и «голова» танка вспыхнула красным огнём. Это был восьмибитный огонь, но так как горел он плохо, то подкинул ещё и немного синего порошка из тех баночек, которые мне подарил старец. После того как порошок попал в огонь, то пламя поднялось высоко вверх и вражеский танк полностью охватило огнём.
В это время я уже зале внутрь своего танка и отдал приказ:
– Добей вражеский танк!
И мой железный товарищ уничтожил неприятеля буквально за секунды. Тот разлетелся на мелкие пиксели и уже никак не мог собраться. Восьмибитные огрызки валялись тут и там какое-то время, а после провалились под землю, будто утонули.
Никита тоже не терял время даром. Когда он приказал танку остановиться для засады, то поднял шлюз, вылез наполовину из танка. Проезжающая мимо вражеская машина попала под шквальный огонь не только его танка-союзника, но и под струю соляного раствора из бывшего когда-то огнетушителя. Вражеский танк был большим и медленным. Он просто не успел вовремя затормозить и отъехать назад, поэтому был уничтожен на месте доблестным Немцем и его дружественным танком. Железный неприятель растаял и распался на мелкие пиксели, которые потом пропали в небытие. Соль действовала на танки как кислота на железо. Восьмибитный транспорт просто плавился от такого раствора.
Когда Никита растворил неуклюжий танк, попавший в его ловушку, то рядом со мной появилась «Мина» в мигающем окошке. У неё был характерный звук. Я сразу же приказал своему танку взять её, что он и сделал. И тут же пять танков из отряда неприятеля взорвались и распались на пиксели. Даже башни и гусеницы со временем падали в текстуры. Восьмой бит проигрывал людям с гигантским счётом.
Немного позже Никита подбил ещё один танк, а одному попал из ручной катапульты прямо в башню шариком из смеси соли и клея. Она стала плавиться, и небольшие пиксели отлетали от самого танка. Они испарялись в воздухе словно пар или дым, распадаясь на мелкие частицы. И в этот момент рядом с ним появилось мигающее окошко с нарисованной «Шляпой». Танк Немца спокойно подобрал её и несколько преобразился. Поверх него возникла броня в виде разрядом тока. Вражеские снаряды разрывались об неё, но танку навредить не могли.