– Успели куда?
– Ну, в приют… – Лида опустила взгляд.
– Не понял, объясни.
– Я в Чате прочитала, что можно разделить опыт пополам, если ИТМИ решит, что мы действовали сообща…
Тут до меня доходит. Поздно, как обычно. Двоечка в интеллекте, короче.
– Ты хочешь, чтобы я за тебя убивал животных?
Она краснеет, но кивает.
Ах, Лида, Лида, мне кажется, я понял, кто ты. Женщина-цветочек, женщина-мотылёк, что не может причинить никому вреда. Но если за тебя это сделает другой – то не такая уж это и проблема.
– Диктуй свой номер и адреса приютов, – командую.
Она послушно диктует.
– Сегодня ночью у волонтёрского приюта. Где-то в двеннадцать. Постарайся не запалиться.
– Так ты поможешь мне? Будешь моим союзником? – радостно улыбается она.
Честно говоря, я не хочу, но Лиду нельзя оставлять после того, как она узнала, что я игрок.
– Помогу, – стараюсь говорить уверенно, но внутри у меня сомнения. – У меня дела, увидимся у приюта.
– До ночи… Хозяин!
И снова этот тон, одновременно покорный и игривый… Сочная милфа, она и есть сочная милфа.
Почему я назначил встречу у волонтёрского приюта? Потому что уверен, что загадочный убийца собак явится сегодня ночью туда. И в этот раз будет действовать осторожнее.
Я иду к моллу – Валя должна появиться с момента на момент.
– Мэлсик, – на меня запрыгивает знакомый фруктовый запах.
На Вале длинная чёрная мешковатая футболка, облегающие джинсы и красивые, похожие на греческие босоножки-сандалии без каблука.
Одноклассница обхватывает меня ногами, а я придерживаю её под попку. Так же, как и под школьной лестницей, мы целуемся прямо у эскалатора у всех на виду. А потом, взявшись за руки, бегаем по грёбанному моллу, заглядываем в аркады, сидим на перилах второго этажа. В общем, отлично проводим время.
Садимся во внутренней кафешке, схватив по бургеру и картошке-фри. Шаурма уже усвоилась, и уставший от тренировки на пустыре организм с благодарностью принимает добавку. Валя с аппетитом лопает калорийную пищу, запивая колой, а я почему-то вспоминаю Лерочку. Лерочка ненавидела бургеры, всё сладкое, жаренное, жирное, острое, а в кафешках обычно заказывала чай или кофе. Удивительный контраст.
Стоп! С Лерочкой мы типа дружили, так? То есть получается, все походы в кафе с ней не считаются! А это получается, что сейчас проходит моё первое свидание! На меня накатывает лёгкое волнение. Что там полагается делать на первом свидании?
– Лена Морозова, Лена Клякса, Ангелина из девятого, Танька Кликунова… – вдруг начинает перечислять Валя имена.
А из глаз у неё вытекают тоненькие ручейки слёз.
– Они погибли вчера?
Она рыдает, на нас оборачиваются люди.
– Это были мои подруги.
Я пододвигаюсь к ней и осторожно обнимаю, а девчонка, которую я всю жизнь считал взбалмошной оторвой, заливает слезами моё плечо. Я не знаю, что ей сказать, имена её подруг ничего не говорят мне. Вспоминаю валяющиеся в крови тела и представляю, что это и есть они – Валины подруги. Теперь уже грусть накатывает и на меня.
Может быть, если бы я убил Куколдуна быстрее, кто-то из них и выжил бы… Да нет, бред, мне и так повезло.
Мы сидим и молчим. Свидание неожиданно стало грустным. Мы прижимаемся друг к другу как замёрзшие котята, пытающиеся согреться. Валя больше не плачет, но и не смеётся, только тянется ко мне.
К девяти Вале пора домой, и я провожаю её по освещённым фонарями улицам прямо до подъезда. Она разворачивается и коротко целует меня в губы.
– Слишком много грусти, милый ослик, – бормочу я, притягивая девушку к себе.
На этот раз я целую её как следует. Потом ещё и ещё. В итоге у Вали звонит телефон.
– Отец, – виновато улыбается она и исчезает в подъезде.
Ну хоть улыбнулась на прощанье.
Мой дом на соседней улице, и я неторопливо шагаю по спальному району. Валя заразила меня своей печалью, а может, вытащила то, что было на душе. Так что теперь и мне грустно.
Перед глазами всплывают фрагменты вчерашнего дня – всё то, на что я не обратил внимание под адреналином. Чья-то оторванная выстрелом рука под перевёрнутой партой. Искорёженные тела под окном. Развороченная голова с выбитыми мозгами. Мёртвые лица и пустые стеклянные глаза повсюду.
Я блюю прямо в цветущую клумбу за символической оградкой.
Переел, наверное, или шаурма была плохая…
А молодая луна на безоблачном тёмном небе беспечно висела в окружении невидимых из города звёзд.
Глава 6. Ночь в приюте
Первое, что я сделал, когда зашёл домой – пронёс в свою комнату кроссовки. Чтобы было удобнее сбежать через час.