И ее голос… Он прозвучал не запугано, ровно, уверенно, хотя тихо, да. Пришлось сосредоточиться целиком на ней, чтоб не упустить ни звука. А еще так, что ему стыдно стало за свое настроение… Точно что дикий зверь ворчит, потому что ему лапу прищемило.
— Вот распечатки по вашему делу, — тем временем девчонка деловито собрала со стола какие-то бумаги и направилась к нему. — Здесь отчеты, фото, раскадровка. Я просмотрела и рассортировала все, что нашла команда, по хронологии и логике событий. Так же внесла пометки, изучив видеофайлы, — толстая папка легла перед ним. — А вот здесь документы, которые прислали сегодня из отдела по борьбе с наркотиками. Что там, сказать не могу, к ним мне доступ не давали, — и девочка аккуратно положила сбоку вторую папку, с сургучом и печатью.
Олег молча поднял глаза на нее… Дарья смотрела прямо. Ему в лицо. И нет, отвращения в ее зеленых глазах не было. Ни единого намека даже.
Ошеломительное самообладание для такой девчонки.
У нее никогда еще в жизни так ноги не тряслись! Мама дорогая…
И все внутри тоже. А при этом надо было держать невозмутимое, холодное и профессиональное «лицо», очень ясно это понимала. Прям будто кто-то прошептал в ухо, хотя некому же…
Но Даша не удивилась, с ней и не такое случалось. Внутренняя интуиция, высшие силы, шизофрения… мало ли, не могла разобраться. А вот прислушаться, да, решила. Показалось рациональным. Да и что, опыта мало с подобным характером, что ли?
Хотя, если подумать, оно ей надо? Работать под началом такого человека… Сходу стало ясно, что Гутник Олег Георгиевич не отличается добродушным нравом или приветливостью. Впрочем, ее действительно предупреждали об этом. Как и о том, что он не будет в восторге от ее назначения.
Так надо ли ей это? Может, отказаться более верный выбор?
Только вот отказаться Дарья не могла по нескольким причинам, и понимала это также хорошо. Начать хотя бы с того, что она буквально жаждала посмотреть на него, пусть и краем глаза, с того момента, как в первый же день вышла в архив подменять тетю Нюру. А вернее, с той секунды, когда случайно узнала, что его авто взорвалось именно тогда, когда ее трясло и в узел во сне скручивало.
Совпадение? Так, наверное, подумал бы кто угодно. Только не она.
Даша, вообще, не очень верила в совпадения. А вот в знаки судьбы — да, хоть и не распространялась о своих «причудах». И… ее почему-то странно начинало колотить изнутри каждый раз, когда кто-то в архиве или в буфете на обеденном перерыве обсуждал Гутника.
Стоило ли говорить, что первое время разговоров об этом человеке было много? Ничего удивительно, напали на одного из них, на важного и ценного сотрудника. И всегда находился кто-то, кто охотно рассказывал о самом полковнике или выдвигал версии, что могло стоять за этим нападением. Так что, даже не особо демонстрируя свой интерес, Дарья немало узнала…
Но этого не было достаточно! Желание выяснить что-то еще, расспросить, уточнить не покидало. И тормозила только боязнь, чтобы самой не вызвать подозрительность. Ясно, что любопытством многое можно объяснить, но ведь Гутника устранить пытались, а тут она, новая стажерка, можно сказать, и с расспросами пристает. Вот и довольствовалась только тем, что другие сами рассказывали. Да и потом, работы все же было немало, не то чтобы имела много времени о ком угодно болтать, даже если всякое упоминание об этом мужчине заставляло что-то внутри тревожно трепетать.
И тут это назначение в его помощницы. Как снег на голову! Вот уж чего не ждала… Хотя и обычным «назначением» это сложно назвать. К добру ли?
Сейчас, конечно, имелся некоторый внутренний диссонанс. Уж очень этот Гутник показался ей грозным. До дрожи прям, до подламывающихся от страха коленей! Резким… Да что там, откровенно грубым!
Но это если по первому взгляду судить.
Высокий, мрачный… и по ощущению, и по той атмосфере, что принес со своим появлением, словно в кабинете внезапно стало сумрачно. Но при этом в нем и совершенно спокойствия не ощущалось. Наоборот, какая-то сумасшедшая решительность и ажиотаж, энергия, бьющая наповал!
Он словно несся вперед, к некой своей неведомой цели, ни на что и ни на кого более не оглядываясь. Пылал внутри, но… не только мотивацией.
Кто-то сказал бы, что это странно, кто-то просто не поверил бы, но Дарья хорошо в нем и боль ощущала. Сильную, душащую, испепеляющую ее нового начальника так, что он двигался лишь назло всем остальным, сцепив зубы.
Да, несколько психологов говорили, что у нее повышенная эмоциональная эмпатия. Дарья слишком чутко улавливала переживания окружающих. Тетя Нюра должна была ее на консультации отвести, когда опеку оформляла. Наслушались тогда интересного.