— Ну а теперь вы мне скажите. Я не спец по Ерьмени, но по своим каналам знаю, что там был не менее автократичный режим, чем у нас. Они организовались, бросили клич и вышли на улицы. А мы — сидим и острим в фейсбуке. В той же ситуации. Какой вывод делаете вы?
— Нам не настолько актуальны изменения, чтоб выходит из зоны комфорта. Это — с моей детской позиции, — отвечаю Бахтину я.
— Согласна. Если пассионарность — отрицательная величина, значит, большинство населения не готово к изменениям. Или большинство всё устраивает.
Ну вот мы и пришли к тому, что лично я считаю причиной твоего вопроса, Саша, — Бахтин салютует нам чашкой с томатным соком. — Вопрос не в том, монархия или республика. Вопрос в том, что для смены монархии на республику всей нации нужно напрячься. А если этого не происходит, значит, всех всё устраивает. Мой аргумент: наши южные соседи. Или Ерьмени. Вот уж хорошие примеры, когда при гораздо более жёстких условиях, если народ не доволен властью, он её меняет. У нас, получается, не настолько мы нашей властью недовольны. Просто где-то сами себе в этом боимся признаться. Такой парадокс.
Глава 19
Когда Бахтин уходит от нас и уже обувается в прихожей, вспоминаю о деньгах. Хорошо, что мой бумажник мне уже вернули, в комнате в столе есть только крупные купюры. Протягиваю Бахтину две банкноты, достоинством в одну и пять тысяч:
— Олег Николаевич, мне ваша Ирина дала шесть тысяч в дорогу, когда мои вещи из полиции с собой забирала, сказала их вернуть вам.
Подспудно опасаюсь какой-нибудь «кривой» реакции Бахтина, но всё проходит на удивление по-деловому.
— О, давай, а то я как раз не мог вспомнить, куда протратился. А то сейчас заправляться не на что, — говорит Бахтин, сосредоточенно запихивая две купюры в свой бумажник. — А у меня же деньги Ахметова забрала, точно…
Про себя отмечаю, что денег в бумажнике Бахтина меньше, чем у меня в моём. И намного меньше, чем у Лены в её. Правда, Лена своих денег практически не тратит. Наверное. Раз я всё время рядом.
Интересно, а что за деньги Бахтин выдавал мне тогда через Котлинского на колледж? Там была солидная сумма. Но спрашивать буду не сейчас.
На чистку сегодня решаю не идти. Там всё работает без меня, в чём я периодически убеждаюсь, поглядывая в телефон.
Лена на весь вечер выпадает из совместной жизни, как собеседник. Она вооружается планшетом, листом бумаги и двумя телефонами (один городской) и начинает терроризировать, как я понимаю, юридический департамент своего отца.
Судя по тому, что ей отвечают, да ещё и в рабочем порядке, их работе не позавидуешь. У меня возникает впечатление, что они работают круглосуточно.
Через какое-то время Лена довольно потягивается, отодвигает от себя телефоны и говорит:
— Ну всё. Выяснила. Давай завтра едем к твоим в деревню. Лично мне процесс понятен.
— У меня же завтра в девять НОВАЯ КЛИНИКА, — напоминаю. — Сейчас пока без выходных.
— Бли-и-ин, у меня ж завтра тоже дежурство! — она хлопает себя по лбу ладонью — Совсем из головы вылетело. Ну ладно, тогда давай на воскресенье. Или у тебя и в воскресенье КЛИНИКА?
— И в воскресенье. И до конца месяца. Сейчас нельзя пропускать ни одного дня, — как могу, объясняю ещё раз.
— Мелкий, ладно, тогда такое дело… Меня ж завтра нет. Вернее, я есть, но не тут… А у тебя на вечер какие были планы?
— Да у меня весь день как обычно. — Пожимаю плечами. — С утра НОВАЯ КЛИНИКА до обеда. Потом плавание, уже забыл, когда там появлялся последний раз. Потом — зал и Сергеевич. Потом надо бы на чистку заглянуть. Свои деньги за два дня забрать и кое-какую профилактику оборудованию сделать, пацанов пока не учил. Хотя, что-то всё больше становится не до неё, не до чистки… Но это деньги, а без них никак…
— Ну, о твоей этой мойке-говномойке у меня есть своё мнение и мы его еще обсудим. Особенно в свете того, что ты пытаешься у Котлинского вытворить с лимфоцитами… — перебивает меня Лена, — Это как запустить в космос спутник и не забыть полить рассаду на окне… Но ладно. Сейчас об этом не будем. Мелкий, я это… что хочу-то… Приходи ко мне завтра на дежурство вечером?
Лена поднимается, делает шаг ко мне, скручивается в коленях по спирали и оказывается у меня на коленях в положении «сидя»:
— Давай завтра вместе додежурим, как тогда? Потом в воскресенье с утра заедем к Котлинскому, я посмотрю, как ты работаешь, если ты не против? И сразу рванём к твоим в деревню?
— Без проблем, — пожимаю плечами, пытаясь устроиться поудобнее с дополнительным грузом на коленях. — Это мне кажется или кого-то снова на панику пробивает? — улыбаюсь гротескности ситуации.