Пока они ехали, Отах догнали осоед и змееяд, как ни в чем ни бывало, уселись на плечи. Пассажиры приняли ее за дрессировщицу хищных птиц, и Барченко не спешил это опровергать, болтая, что везет красавицу артистку из Дербентского театра на гастроли в столицу.
- Я ее антрепренер. Она танцует и поет, играя с хищными птицами.
И Отах ничего не оставалось, кроме как кивать.
... Барченко долгое время ничего не знал про хазар. Он заинтересовался ими после заметки статистика Вейнберга в "Воронежских губернских ведомостях", просматривая с совсем иными целями огромную подшивку этой газеты за 1880-е годы. Вейнберг родился в Вильно, его родным языком был польский. Еще мальчиком услышал, как сосед-поляк ругается с женой, крича про ее брата, разорившегося торговца, всякие гадости, и в том числе - Nie main ani szelaga! Если по-русски, то это переводится вроде "не имел ни гроша за душой". Но что это за монета такая, шеляг? Ему сказали, что хазарская. И Вейнберг заболел хазарами, правда, понял это не сразу, лет через десять. По профессии он был провизором, но аптек не любил, стал журналистом в Воронеже, работал типографом, затем дослужился до секретаря губернского статистического комитета. Страстно увлеченный древностями, Вейнберг начал искать исчезнувших хазар.
Вероятно, после того как исчезло хазарское государство, часть народа расселилась по берегам Волги и Дона, вместо "хазарим" став "казаками", смешавшись с другими этносами. В статье "Следы хазарской народности в пределах Воронежской губернии" Вейнберг привел сведения из писцовых книг, где упоминались служилые люди со странными, не русскими и не татарскими именами, отчествами и фамилиями. Что за воронежские атаманы - Вострая Игла, Широкие Штаны, Каменное Ожерелье, Высокий Колпак, Вострый Глаз, Пробитый Лоб, Кровопуск? Не являются ли эти фамилии дословным переводом с мертвого языка хазар?
По заданию статистического комитета Вейнберг пытался завести знакомства в воронежском селе Павловка с иудействующими русскими, якобы убеждая сектантов не бойкотировать предстоящую перепись. Цель, конечно, подразумевалась иная: в своих сказаниях субботники упоминали о Хазарии, посылали старейшин за книгами и советами к караимам, а караимы считались потомками хазар. К тому же археологи свидетельствовали: в окрестностях Павловки хазары когда-то жили.
Но еретики его не приняли, решив, что Вейнберг - немец, "лютор", наотрез отказывались откровенничать. Единственное, что сумел из них вытащить - это легенду о хазарской соли. Соль для хазар значила все, даже служила деньгами. Позже Барченко попались в архиве Русского географического общества листки из путевого блокнота Вейнберга.
Соль! Еврейским купцам горы выпаренной хазарами морской соли казались снегом. Они называли ее "шелег" - снег. Отсюда, вероятно и "шеляг".
Александр попросил у проводницы солонку, вытащил из нее плотный белый ком и спросил Отах - ма зе? (что это?)
- Мелах - уверенно ответила хазарская дива. Лаван кмо шелег! (Соль. Белая как снег)
Предположения статистика Вейнберга ни подтвердить, ни опровергнуть не удалось: вскоре после поездки к иудействующим он перебрался в столицу, выступил с докладом в узком кругу ученых-этнографов, и, не получив их одобрения, свои исследования прекратил. Дальнейшая сфера деятельности Вейнберга, гласила скупая биографическая справка, не имела никакого отношения к хазарам. И тема эта перешла к Барченко.
В 1920-е годы, еще до коллективизации, Александр стал свидетелем интересного спора в московском книжном магазине, где собирались мистические анархисты. Один немытый длинноволосый субъект, похожий на недобитого махновца, в рваной на плечах рубахе, крашеных галифе и штопаных сапогах, явно украденных, жарко доказывал своему собеседнику, тоже не слишком опрятному, со свалявшимися черными волосами, что опыт павловских крестьян - наилучшее воплощение анархии.
В этом селении после бегства помещика люди самовольно захватили землю и организовали коммуну. Обычно дело, скажете вы, артели, коммуны и ТОЗы (товарищества по совместной обработке земли) тогда насаждались декретами, и хитрые землепашцы просто вовремя подсуетились. Но называлась коммуна - "Еврейский крестьянин". И все входившие в нее сельчане считали себя евреями. Русскими евреями.
Они принадлежали к преследуемой секте субботников, из которой выделилось движение "геров" (обращаемых в иудаизм), мечтавших воссоединиться с еврейским народом и жить в Палестине. На захват земли, ее дележ и вывешивание на крыше дворянской усадьбы черного флага с белым черепом субботников подбил дезертир-махновец, нервный и пьющий субъект. Потом он куда-то исчез. Почти 10 лет Павловка прожила сытно, сама решала, что ей сеять, согласуя свои хлопоты не с городским агрономом, а с Библией.
Барченко довелось услышать о хазарах там, в рассказах самозваного "рабина", тихого русского крестьянина с загнанными глазами. Если русского человека терзать и мучить так, как терзало и мучило субботников сначала царское правительство с Синодом, а позднее советская власть, ничего удивительного нет, что в глазах Ивана Ильича Семенова появилась еврейская скорбь. Барченко увидел на ставнях вырезанные шестиконечные звезды. Такие же звезды были на многих предметах, от серег и колец и до веретен с сундуками. По улице бежали мальчишки в грубых самотканых рубашках: несмотря на НЭП, фабричная одежда в Павловке не продавалась. На левой стороне, у сердца, синими нитками была вышита шестиконечная звезда. Магендовид в русской деревне. Александр потер глаза. Ему это не мерещилось: избы, плетеная изгородь, подсолнухи и ребятишки с магендовидом, белокурые, босые, синеглазые.
- А откуда у вас эта звезда? - спросил он тогда у "рабина" Семенова, она что-нибудь означает или просто хотите, чтобы все было "как у евреев"?
- Мне дед говорил, что звезда Давидова, ответил "рабин"- это звезда хазарская. Хазары, приняв иудейскую веру, платили соляной налог двумя треугольными пластинками соли. А два треугольника, положенные друг на друга, как раз и есть шестиконечная звезда...