— Обалдеть, как всё реалистично! — восхищённо воскликнула Алиса, глядя на Василия сверкающими зелёными глазами. — Ты видел?
Алиса обвела рукой фойе, но Василий почему-то не разделил с ней её восторг. Подхватив Алису под руку, он быстро вёл её к выходу из корпуса.
Едва они вышли на улицу, как Алиса снова начала разглядывать всё вокруг. Над входом в здание бился на ветру большой алый флаг, а на самом здании опять же была огромная, во всю длину, красная растяжка.
Пожалуй, для тематического мероприятия как-то слишком. Очень уж большой размах. У Алисы вдруг появилось какое-то странное предчувствие, которое лишь окрепло, когда она заметила, что на стоянке перед корпусом практически нет машин. Да и стоянки как таковой нет.
— Алиса, где ты живёшь? На чём отсюда лучше добираться — на автобусе, на трамвае или на троллейбусе? Или вообще пешком?
Алиса как раз смотрела на то место, где должна быть "умная" остановка, однако не было никакой — ни умной, ни не очень. Тревога внутри нарастала.
— На каком троллейбусе, Вася? Троллейбусы уже года три не ходят по городу, троллейбусная сеть у нас ещё до пандемии прекратила своё существование…
Слова застряли в горле у Алисы, потому что именно в этот момент она увидела, как по не слишком запруженному автомобилями проспекту двигается троллейбус, а навстречу ему — ещё один.
Вообще, вся картина, открывшаяся взору Алисы, очень напоминала чёрно-белые ностальгические фотографии, которых в сети сейчас была уйма.
— Алисааа! — Василий осторожно коснулся руки девушки.
— Вася, ты можешь меня ущипнуть? — серьёзно спросила Алиса, повернувшись к своему спутнику и заглядывая в его почти чёрные глаза.
Василий вспыхнул, услышав странную просьбу.
— Ты девственник что ли, Уассся? — не выдержала Алиса. — Так шокирован простой просьбой?
Паника угрожала захлестнуть её окончательно, и девушка хваталась за свой обычный образ этакой лихой амазонки, как утопающий за соломинку.
— Как тебе не стыдно, Алиса! — возмущённо воскликнул Василий, и возмущение его было искренним. — Кто дал тебе право так со мной разговаривать? Больше всего мне хочется повернуться и уйти, а не помогать тебе…
— Ты всегда такой зануда? — бесцеремонно прервала его пламенную речь Алиса.
Резко развернувшись, Василий быстро зашагал прочь. Спина его была очень прямой, напряжённой и какой-то даже… оскорблённой что ли.
— И что я за идиотка? Ну и пусть… пусть он тоже катится! — с отчаянием прошептала Алиса и вдруг заплакала.
Заплакала молча, без всхлипов и рыданий. Села на парапет, ущипнула себя за руку, что было сил, и охнула от боли. Последние сомнения рассеялись вместе с надеждой: нет, это не сон.
— Алиса, ты что, плачешь?
Рядом стоял Василий и встревоженно смотрел на девушку.
— Вася, — Алиса быстро вытерла ладонями слёзы и схватила Василия за руку. — Спасибо, что вернулся! Прости меня, я больше никогда не стану так с тобой разговаривать.
— Да ладно, — выдохнул Василий и опять покраснел. — Я понял, что тебе просто тяжело. Тебе нужна помощь.
"Не то слово! Ещё как нужна!" — хотелось крикнуть Алисе.
Прохожие бросали на них с Василием любопытные взгляды, и Алиса вспомнила, что она в медицинской униформе.
— Вася, скажи, пожалуйста, какой сегодня день? Число, месяц и год.
— Пятое июля тысяча девятьсот восемьдесят второго года, понедельник. А что?
— Блин, — развела руками Алиса. — Конечно, я читала о подобном, но никогда даже не подозревала, что это произойдёт со мной!
— Что именно, Алиса?
— Когда я проснулась сегодня утром, Вася, и даже тогда, когда приехала сюда, было четвёртое июля две тысячи двадцать второго года! Правда, тоже понедельник. А после того, как словила разряд в той щитовой, я оказалась в прошлом сорокалетней давности.
— Алиса, — осторожно заговорил Василий. — Тебе нужна помощь. Скорее всего, помощь специалистов. Послушай меня, пожалуйста! Мне очень не хочется действовать без ведома твоих родных. Скажи мне твой адрес.
— Вася, да не сумасшедшая я! И адреса у меня сейчас нет. Получается, что моей маме сейчас пять лет, а отцу — семь. Папа живёт в Казахстане и приедет сюда только через десять лет, поступит вот в этот Политех. Мама живёт в Майкопе, и приедет сюда через двенадцать лет. Дом, в котором мы живём, построят в конце девяностых, а я появлюсь на свет в две тысячи втором! Нет у меня сейчас здесь никого! И даже если я нашла бы кого-то из своих, мне бы никто не поверил, сочли бы за сумасшедшую. Ты же, например, считаешь меня сумасшедшей, не веришь мне.