— Понимаю. — Данилов передвинулся вправо, уходя из-под «прицела» мощного напольного вентилятора.
— Если боитесь простыть — я его выключу, — предложил Марк Карлович.
— Спасибо, не надо, — отказался Данилов. — Совсем без вентилятора нам будет плохо.
Жара и впрямь стояла дикая — выше тридцати градусов.
— С дисциплиной вроде бы все, — пожевал губами заведующий. — Прописные истины, касающиеся опозданий, алкоголя и прочего, я проговаривать не стану. Мы не дети, в конце концов. Скажу лишь одно — в Склифе все всё про всех знают. Тук-перестук, оно же — сарафанное радио здесь работает отменно. Другое дело, что администрация не на все обращает внимание, а до чего-то просто руки не доходят.
— Например? — полюбопытствовал Данилов.
— Например, все знают, что доктор Саганчина, занимающаяся магнитно-резонансной томографией, откровенно «левачит». Просто внаглую, у нее за смену мимо кассы проходит больше, чем по кассе. Но ее не трогают, входят в положение — она скоро уходит в декрет, пусть себе доработает. Другой пример — доктор Ветлужский из патанатомии. Любит в обед выпить стакан. Клиенты на Ветлужского не жалуются, работу он свою делает, и ладно. Патанатому ведь не страшно, если у него руки трясутся. И таких примеров — великое множество.
— Для меня подобная обстановка — не новость, — сказал Данилов. — Везде одно и то же — от своих секретов нет.
— Я почему сказал об этом? Потому что иногда новые сотрудники ведут себя… опрометчиво…
Заведующий умолк, молчал и Данилов.
— Теперь скажу пару слов об особенностях работы в приемном отделении, — продолжил Марк Карлович. — Вам на приеме доводилось работать?
— Нет, я больше по сдаче, а не по приему, — ответил Данилов, намекая на свою работу в скорой помощи, — но суть работы мне ясна.
— Кроме сути есть нюансы! Начну с главного — берем мы всех, кого бы ни привезли. «Самотек» тоже берем. Отравления, знаете ли, странная штука. Смотришь на больного и думаешь: «За каким хреном тебя, уважаемый, в больницу привезли?» А через час реаниматологов к нему вызываешь. Так что во всех случаях, когда в анамнезе есть указание или данные за острое отравление, госпитализируйте. Есть сомнения — оставьте в приемном для динамического наблюдения. Видите, что пациент не по нашему профилю — приглашайте на консультацию специалистов и переводите. Но не отказывайте, никогда не отказывайте. Страхуйте себя и свое начальство. Был на моей памяти случай…
Историй на каждый случай в запасе у Марка Карловича было, видно, не меньше, чем у бравого солдата Швейка.
— Привезла «скорая» как-то раз девчонку лет шестнадцати, вроде как наглотавшуюся снотворного. Суицидальная попытка — чего-то матери пыталась доказать и не нашла более приемлемого способа. Мать — в сопровождающих, девчонка в сознании, утверждает, что успела принять всего три таблетки. И блистер на руках, в котором трех таблеток недостает, проглотить остальное мама помешала. «Скорая» даже промывания желудка не делала, а к нам привезла лишь потому, что все суициды положено госпитализировать…
Марк Карлович был прав — самоубийц-неудачников дома оставлять нельзя, ведь они могут попытаться повторно свести счеты с жизнью.
— При осмотре девица — в слезы, не хочу, мол, ложиться в больницу, больше не буду, мама, прости…