Тина щедрой рукой брызнула на мангал жидкостью для зажигалок и с воплем отскочила от стены полыхнувшего огня.
— Говорили тебе, что больше нельзя! — засмеялась Дженни.
— Я здесь ни при чем! Оно само как хлынет!
От мангала валили клубы дыма.
— Ну вот, а кто-то сетовал на нехватку жара, — прокомментировал я, отступая вместе с женщинами под напором палящего воздуха.
Тина шлепнула меня по руке:
— За такие слова вам поручается принести еще пива.
— А вам не кажется, что сначала лучше убрать салат? — спросил я.
Пелена дыма совершенно заволокла столик, где стояли неприкрытые тарелки.
— Ах, чтоб тебя! — Тина метнулась внутрь облака спасать продукты.
— Проще перетащить все скопом, — сказал я и ухватился за столик.
— Джен, помогай ему, а то у меня руки заняты, — скомандовала Тина, убирая миску с макаронами.
Дженни бросила на нее кислый взгляд, однако ничего не сказала. Вдвоем мы отволокли стол подальше от дыма, но как только моя помощница отпустила свою сторону, столешница накренилась, и тарелки со стаканами заскользили.
— Осторожно! — закричала Тина. Я прыгнул и сумел-таки в последний момент подхватить столик, при этом мое предплечье соприкоснулось с рукой Дженни.
— Держу-держу, можете отпускать, — сказал я.
Дженни убрала было руку, но столик вновь зашатался. Девушка опять ухватилась за свой край.
— Ты же уверяла, что починила! — упрекнула она подбежавшую Тину.
— Починила, починила! Я напихала бумажек, где ножки отошли!
— Напихала?! Надо было засунуть хорошенько!
— Насчет засунуть время еще будет.
— Тина! — Дженни зарделась, сдерживая при этом смех.
— Ай, столик, столик держи! — запричитала Тина, глядя на дрожащие ножки.
— Да не стой ты здесь! А пойди принеси… отвертку, что ли!
Тина помчалась на кухню, звякнув стеклярусной занавеской при входе. Оставшись придерживать столик, мы смущенно улыбнулись друг другу. Впрочем, ледок был сломан.
— Держу пари, вы рады, что к нам заглянули, — сказала Дженни.
— Да, такое со мной впервые.
— Вот-вот, не везде встретишь столь утонченные манеры.
— Это точно.
Тут она бросила взгляд вниз.
— Э-э… даже не знаю, как вам об этом сказать, но… вы совсем мокрый…
Я тоже посмотрел вниз и увидел, что из упавшей бутылки пиво лилось мне прямо на брюки, как раз ниже пояса. Я попробовал отодвинуться, и в результате струя потекла вдоль штанины.
— Боже мой, это просто невероятно! — воскликнула Дженни, и мы не смогли удержаться от смеха. Смеялись до тех пор, пока Тина не вернулась с отверткой.
— Что с вами такое? — спросила она и тут увидела мокрое пятно у меня на брюках. — Может, мне лучше прийти попозже?
После ремонта столика мне была вручена пара мешковатых шортов. По словам Тины, они в свое время принадлежали ее приятелю.
— Но вы можете оставить их себе. Он уже не потребует их назад, — добавила она, помрачнев.
Судя по кричащей расцветке шортов, ничего удивительного. С другой стороны, они были все равно лучше, чем мои залитые пивом брюки, так что я переоделся. Когда я вернулся в садик, Тина с Дженни захихикали.
— Какие симпатичные ножки, — заметила Тина, вызвав новый приступ веселья.
Вскоре гамбургеры зашипели над горячими углями. Мы съели их с салатом и хлебом, запивая вином, что я захватил с собой. Когда я решил подлить Дженни в стакан, она заколебалась:
— Только чуточку.
Тина вскинула брови.
— Ты уверена?
Дженни кивнула:
— Да-да, конечно.
Заметив мой вопросительный взгляд, она состроила гримаску.
— У меня диабет, так что приходится следить, что есть и пить.
— Какой тип — один или два? — спросил я.
— Господи, я все время забываю, что вы доктор. Тип один.
Я так и думал. СДI — самая распространенная форма диабета среди людей ее возраста.
— Ничего страшного, я всего лишь на низкой инсулиновой дозе. Как только я приехала сюда, доктор Мейтланд выписал мне рецепт, — добавила она извиняющимся тоном.
Наверное, ей неудобно говорить, что консультировалась не со мной, а с «настоящим» врачом. Напрасное беспокойство. Я уже привык.
Тина наигранно передернула плечами.
— Я бы в обморок постоянно падала, если бы пришлось каждый день колоться, как она.
— Ой, да брось ты, ничего особенного, — запротестовала Дженни. — Даже иглы не настоящие, а какие-то шприц-ручки… И хватит уже об этом, не то Дэвид застесняется и перестанет подливать себе вина.