Глава 11
ВАЙОЛЕТ
Когда Макс касается ладонью моей щеки, а затем проводит пальцами по руке, мое сердце останавливается. Он берет мою руку и, прежде чем завести ее мне за спину, нежно целует костяшки пальцев. Он возвышается надо мной, скользит другой ладонью вниз до запястья моей второй руки, и та присоединяется к первой.
Он держит меня в плену, выгибаясь надо мной, наблюдая, как я извиваюсь, а потом успокаиваюсь. Я могу быть хорошей для него.
Я улыбаюсь. Я хочу быть хорошей для него.
Отставив в сторону все остальное. Риск и драму. Я хочу этого. И хочу этого с Максом. Он — единственный мужчина, который когда-либо открывал во мне покорность.
— Ты такая естественная, — бормочет он. — Не могу дождаться, когда ты встанешь передо мной на колени.
«Не жди», — хочется сказать мне, но мои запястья «связаны», пусть даже только его руками. Мы не участвуем в сцене, но и в то же время мы… в сцене.
Как и во многих моментах, касательно Макса, я не уверена, что мы сейчас делаем, но признаю, что-то определенно происходит.
А хорошее приходит к тем, кто ждет. Поэтому я держусь очень-очень спокойно.
Он стонет и накрывает мой рот жестким, быстрым поцелуем, который заканчивается, не успев начаться. Свободной рукой он берет меня за подбородок и приподнимает мое лицо. Внимательно смотрит на меня, в его глазах горит огонь.
— У нас нет времени, чтобы сделать все правильно. Тебе нужно набраться терпения.
Мне требуется секунда, чтобы понять, что он ждет подтверждения. Ну, на самом деле это было сказано не в форме вопроса, не так ли?
— Я могу быть терпеливой. — Мой голос срывается, потому что я не хочу ждать. Его глаза блестят, будто он знает, что моя решимость действительно сломлена. Хорошо, что он главный.
— Хочу прокатиться с тобой. Можем поужинать, а потом я познакомлю тебя с моими друзьями. — Он замолкает на минуту, криво ухмыляется и отпускает мои запястья. — Будет весело.
Как только он меня отпускает, позволяю себе ответить откровенно.
— Говоришь очень уверенно.
Он поднимает бровь.
Я закатываю глаза.
— Когда в последний раз ты ужинал с женщиной и приводил ее к друзьям?
Он пожимает плечами.
— Мне следовало сказать вопросительно? Будет весело? — Последнее слово он произносит преувеличенно бодро. — Со мной будешь ты, Вайолет. Не сомневаюсь, что получу удовольствие.
***
Макс водит внедорожник «БМВ». Он выглядит совершенно новым. Но учитывая, куда мы едем сегодня вечером, и то, что я знаю о его бизнес-холдингах и богатстве, не говоря уже о зарплате врача... это вряд ли удивительно. Он мог позволить себе целую флотилию таких машин, по одной на каждый день недели и две на воскресенье.
Он ведет машину, будто это пикап «Форд», одна рука свободно лежит на руле, другая — на моем колене. Это сексуально, а остальное не имеет значения.
Я почти погружаюсь в мысль, что это обычное свидание, но это безумие, потому дела обстоят совершенно иначе.
В официальной резиденции премьер-министра на улице Сассекс, 24 нас уже ждут. Мы предъявляем удостоверения личности с фотографией, служба безопасности задает мне несколько дополнительных вопросов, а затем нас провожают к входной двери.
Макс паркуется, потом выходит. Перед тем как открыть дверцу, делаю глубокий вдох — я не горю желанием идти на эту встречу. Раньше я убеждала себя, что все будет хорошо, но теперь, когда мы здесь, у меня нервы на пределе. Вылезая из внедорожника, бросаю взгляд в сторону дома и вижу, что входная дверь уже открывается. И теперь я даже не могу позволить себе роскошь медленно дойти до дома, чтобы собраться с мыслями.
Все время повторяю, что здесь нет ничего страшного. Мы просто выпьем с друзьями Макса. Без напряга. Обычная встреча. Ничем не отличается от того, как если бы я привела Макса пообщаться с Мэтью.
За исключением того, что это совершенно другое. Потому что, чтобы попасть в дом Гэвина Стронга, мне нужно было пройти мимо полицейского и… Ладно, может, в этой части не так уж и по-другому. За мной тоже присматривает полицейский. Но во всем остальном — да.
Макс берет меня за руку.
— Все будет хорошо.
Премьер-министр — Гэвин, напоминаю я себе, — и его невеста — Элли — стоят в дверях в футболках и выцветших джинсах, и я вдруг радуюсь, что послушалась Макса. Я и так уже вся на нервах.
— Добро пожаловать, — говорит Элли, возвращаясь в дом.
Гэвин улыбается мне знакомой улыбкой, но не совсем. Я много раз видела ее по телевизору, но в жизни она более энергичная. Затрагивает глаза, в которых явно пляшет веселье.
Когда мы входим в фойе, Макс правой рукой придерживает меня за поясницу, а левой машет паре.
Дом оказался меньше, чем я думала.
Уже кое-что. Это не роскошный особняк.
— Гэвин, Элли, это Вайолет. Вайолет, это мой сосед по комнате в колледже, Гэвин, и его дрожащая половина.
Я нервно смеюсь, а Элли краснеет. Хорошо. Значит, я тут не одна такая. Она морщит носик и подается вперед.
— Не пора ли нам выпить вина?
Меня омывает теплом, и я испытываю облегчение.
— Не будет ли невежливо, если я скажу: о боже, да, пожалуйста? — шепчу в ответ.
Она быстро качает головой.
— Вовсе нет. Пойдемте в гостиную.
Гэвин на мгновение исчезает, возвращаясь с пивом, а Элли наливает мне бокал вина. Местное вино из провинции Онтарио, из графства Принц Эдуард, я видела такое в магазине. Но не могла бы себе позволить.
Нервозность немного стихает.
Они просто обычные люди в необычной ситуации.
— Итак, где вы познакомились? — спрашивает Гэвин, садясь на диван рядом с Элли. Вопрос не должен прозвучать неожиданно — это нормальный интерес при знакомстве с друзьями, — но, учитывая, что у этих друзей есть постоянная охрана, я предположила, что они уже все знают.
Я смотрю на Макса, и он слегка кивает. Он оставляет ответ полностью на мое усмотрение.
— В «Шато Лорье». — Я говорю правду, но лицо вспыхивает от воспоминаний.
Счастливо вздохнув, меня выручает Элли.
— Мне нравится этот отель. Вообще-то, мне нравится вся старая архитектура в центре. Она напоминает мне Монреаль.
— Правда? Я из Торонто, и у нас есть пара замечательных исторических мест, но деловой район сплошь застроен небоскребами. Мне нравится работать на Спарк-стрит.
— О, неужели? — Она улыбается Гэвину. — Так близко! — Она снова поворачивается ко мне. — Я работаю в Университете Оттавы.
Она говорит мне это так, будто я не знаю, будто вся страна ничего о ней не знает. И вдруг меня захлестывает волна сочувствия. Я нервничаю из-за того, что Королевская канадская конная полиция и премьер-министр знают обо мне все... Но у нее это умножено на тридцать миллионов человек.