Уилсон пересчитал деньги в куче, что лежала перед ним, и все сдвинул в центр стола.
— Шесть тысяч триста долларов, — объявил он.
Уайльд ждал, что Холидей сдастся, но тот лишь достал из кармана пачку денег и положил ее рядом с банком.
— Принимаю и поднимаю.
— На сколько? — спросил Уилсон.
— На все, — пожав плечами, промямлил дантист.
Омохундро пересчитал деньги в банке и сказал Уилсону:
— Чтобы вскрыть Дока, вам нужно заплатить одиннадцать тысяч сто пятьдесят долларов.
— У меня столько нет.
— Я не приму отказа от продавца корсетов, — сказал Холидей.
— Сейчас все сделаем, — заверил его Омохундро и обратился к посетителям: — Взгляните на руку Уилсона. Кто хочет в долю?
Прошло минут десять, и наконец нужная сумма набралась. Уилсон вскрылся: четыре дамы и туз.
— Неплохая попытка, — пробормотал Холидей, выкладывая на стол свои карты. — У меня четыре короля.
— О чем это вы? — возмутился Уилсон. — Тут три короля и валет.
— Нет, это вы о чем?! — вскинулся Холидей. Он шатко поднялся из-за стола, уперся в крышку руками и едва не ткнулся в карты носом. Зло поморгал, еще раз присмотрелся. — Черт, будь я проклят! — невнятно выругался он и рухнул на пол.
4
Когда Холидей очнулся, в салуне уже никого, кроме бармена, не было. Прошло несколько минут, прежде чем Холидей вспомнил исход партии, и еще немного — прежде чем осознал, что он теперь без гроша за душой. Все деньги, отложенные на санаторий, он проиграл, не сумев спьяну отличить валета от короля. Тогда Холидей поднялся на нетвердые ноги, немного подождал, чтобы снова не упасть, и вышел в ночь. На Харрисон-стрит тоже было пусто; один лишь койот бесстыже смотрел на него.
Холидей достал револьвер и прицелился.
— Бесполезно, — предупредил койот.
Пока Холидей пытался свести глаза в кучу, он обернулся давешним воином-апачем.
— Гоятлай знал, что придет эта ночь, — сказал оборотень.
— Ну и флаг ему в руки, — пробормотал Холидей. — Джеронимо прислал тебя поглумиться?
Воин мотнул головой.
— Гоятлай хотел напомнить, что однажды вы работали вместе.
— Так ведь ты уже напоминал. Что теперь у него на уме?
— Скоро узнаешь.
— Черт бы тебя взял! — прорычал Холидей. — Я не в том настроении, чтобы загадки разгадывать. Продул все до пенни! Либо говори, чего Джеронимо хочет, либо убирайся к дьяволу!
— Гоятлай собирается поручить тебе важное дело, — ответил воин. — Только в одиночку у тебя ничего не получится.
— Что же я такого должен сделать?!
— Узнаешь, когда время придет.
— И когда оно придет?
— Скоро, — пообещал оборотень, снова став койотом, и скрылся в ночи.
5
— Ты проиграл все?! — взревела Кейт Элдер.
— Все сбережения, — ответил Холидей. — Осталось где-то сотни две долларов.
Он стоял перед ее столом и отчаянно старался не раскачиваться из стороны в сторону.
— Ты, случаем, не пошутить вздумал?
Холидей хотел уже мотнуть головой, но вовремя одумался. Черепушка и без того раскалывалась.
— Нет.
— И что теперь?
— Буду искать другое место, где бы загнуться, — иронично улыбнулся Холидей.
— Я тебя и так могу пристрелить, прямо здесь, — предложила Кейт.
— Скажи это кто другой, я бы решил, что он шутит, — ответил Холидей. — Мне надо присесть, Кейт, — подумав, сообщил он и развалился в кресле.
— Значит, в карты без денег ты играть не можешь, а зубником ты вот уже несколько месяцев как не работаешь, — сказала Кейт. — Ты придумал, как станешь зарабатывать деньги? Можешь оставаться здесь, я тебя не гоню, однако если захочешь свежий номер газеты или чего-нибудь выпить — то как думаешь расплачиваться?
— Вот пойду и заработаю.
— Сказано же тебе: играть ты теперь не можешь, зубы рвать тоже — ты харкаешь кровью на пациентов.
— Есть третий вариант, — возразил Холидей.
— Ради тебя же надеюсь, что он и впрямь есть, — Кейт грозно посмотрела на него и тут же, остыв, предложила: — Пошли на кухню, приготовлю тебе яичницу.
— С тех пор, как мы перебрались в Колорадо, ты мне ни разу не готовила, — напомнил Холидей. — Неужто я вызываю такую жалость?
— Готовить будет Аннабель.
— Я знаком с ней? — попытался припомнить Холидей.
— Опять же, ради тебя надеюсь, что нет. Это робот твоего дружка, — в дверях бордель-маман обернулась. — Ну так что?