— Потому что это не просто золото, Крюк, — сказал он, возвращаясь к стулу. — Сокровища Дрейка — это не только сундук с дублонами и побрякушками. Это… как бы тебе объяснить? Это ключ. К чему — я сам до конца не знаю. Но слухи ходят. И они дошли до королей. Говорят, Дрейк спрятал что-то, что может изменить ход войн, дать власть над морями. Может, оружие. Может, знания. А может, и вовсе что-то, чего мы не понимаем. И все это началось, когда ты выкопал тот ящик на Монито.
Я открыл рот, но сразу и закрыл, не найдя слов.
Оружие? Знания?
Это что, я теперь не просто кладоискатель, а какой-то чертов мессия с ящиком Пандоры?
Монито, сундук, золото, ящик Дрейка с его записками.
Я думал, там просто карта к Эльдорадо, к еще большему богатству. Но если губернатор прав, то я влез в игру, где ставка — не просто моя жизнь. И я даже не знаю правил.
Изабелла вдруг кашлянула и я бросил на нее взгляд. Она смотрела на отца широко открытыми глазами. Она явно не знала всего этого. Или знала, но не думала, что дело зайдет так далеко. Де Лонвийе заметил мой взгляд и махнул рукой в ее сторону.
— Да, Изабелла тоже не в курсе, — сказал он сухо. — Она думала, что ты просто очередной авантюрист с байками про сокровища. А ты, Крюк, оказался чем-то покрупнее. И теперь ты сидишь здесь и думаешь, что сможешь просто уйти?
Я ухмыльнулся, несмотря на напряжение. Не смог удержаться.
— А почему бы и нет? — бросил я. — Я привык брать свое, господин губернатор. Вы же сами сказали — я прямолинейный.
Он рассмеялся снова, но на этот раз смех был почти добродушным. Потом покачал головой, будто я сказал что-то забавное, но глупое.
— Смелый ты, Крюк, — повторил он, усаживаясь обратно. — Или безрассудный. Но мне это нравится. Поэтому я и не велю охране выволочь тебя за шкирку и повесить на площади. Пока.
Слово «пока» повисло в воздухе. Я выдохнул сквозь зубы. Надо было держать голову холодной. Он явно что-то предлагал — или угрожал. А может, и то, и другое.
— Так чего вы хотите, господин губернатор? — спросил я, понизив голос. — Вы сказали, Франция желает меня заполучить. Зачем? Чтобы я копал дальше? Или чтобы я сгинул тихо, не мутя воду?
Он посмотрел на меня долгим взглядом. Потом кивнул, будто решил что-то для себя.
— Ты прав в одном, Крюк, — сказал он. — Мы хотим, чтобы ты копал. Но не просто так, а для нас. Для Франции. И для этого мне нужно знать, что ты не побежишь к англичанам или, упаси боже, к испанцам. Ты ведь не дурак, верно?
Я кивнул медленно. Он предлагал сделку. Но какую? И что он знает о сокровищах Дрейка, чего не знаю я? В голове мелькнула мысль вызвать Вежу, спросить у нее, что к чему, но я тут же отогнал эту идею. Не время. Не здесь.
— Не дурак, — согласился я. — Но мне нужно больше, чем слова. Что вы предлагаете?
Он улыбнулся шире, и я понял, что попал в его игру.
Губернатор Жан-Филипп де Лонвийе смотрел на меня с той кривой улыбкой, что могла означать что угодно.
— Предлагаю? А ты наглец, Крюк, — он постучал пальцами по столу. — . Сидишь тут с картой Дрейка в кармане и еще торгуешься? Другой бы на твоем месте уже молил о пощаде.
Я ухмыльнулся, не отводя глаз. Плохо, что знает про карту.
Пусть думает, что хочет. Я не из тех, кто падает на колени, даже если пушки нацелены мне в лоб. Жизнь научила меня важному правилу: если ты показал слабину, считай, тебя уже за борт сбросили.
— Мольбы — не мой удел, господин губернатор. Вы сами сказали, что Франция хочет меня заполучить. Значит, я чего-то стою. Вот и давайте разберемся, чего именно. Без пушек и виселиц.
Он прищурился, и на миг мне показалось, что он сейчас позовет охрану обратно. Но вместо этого он откинулся на спинку стула и рассмеялся. Смех его отразился от стен, даже Изабелла вздрогнула, чуть не выронив свечу.
— Ладно, Крюк, — сказал он, утирая уголок глаза. — Ты мне нравишься. Есть в тебе что-то… не знаю, пиратское, что ли. Или упрямство. Но это хорошо. Франции такие нужны.
Комплименты — это, конечно, приятно, но я слишком долго плавал среди акул, чтобы верить в доброту без подвоха. Он явно что-то задумал. Де Лонвийе встал, прошелся вдоль стола, подцепил с пола очередную карту и свернул ее в трубку. Он сунул ее под мышку и повернулся ко мне.
— Скажу тебе прямо. Ты влез в игру, где ставки выше, чем ты можешь себе представить. Но ты прав — ты чего-то стоишь. И я могу сделать так, чтобы ты не просто выжил, а вышел из этой заварухи с прибылью. Слышал когда-нибудь про «Леттер де марк»?
Я моргнул, пытаясь вспомнить. Название крутилось в голове, но где я его слышал? Я нахмурился, и де Лонвийе, заметив мою растерянность, хмыкнул.