Я остановился у штурвала, глядя на звезды. Морган хочет корабль — пусть докажет, что достоин. Стив хочет порядка — я дам ему власть, чтобы установить этот порядок.
А я? Я хочу того, что прячет карта Дрейка.
Команда вернется к утру — может, пьяная, может, с синяками от драк, но крепче, чем была до того.
Я отошел от мачты и направился к капитанской каюте. Дверь скрипнула, когда я ее толкнул и тусклый свет фонаря лег на стол, заваленный всяким хламом — старыми картами, ножом, парой дублонов, что я не успел убрать. Я повесил куртку на крюк у стены. Мой взгляд упал на карман куртки. Там лежали два фрагмента карты Дрейка — потрепанные, пожелтевшие. Я до сих пор не посмотрел их толком, не свел вместе, не разобрался, что там за тайна, о которой говорил губернатор. Все время что-то мешало. Но сейчас — самое время.
Сев за стол, я вытащил оба куска из кармана. Бумага шуршала под пальцами, пахла старостью и морем — тем самым запахом, что пропитал все вокруг с тех пор, как я попал сюда после кораблекрушения. Первый фрагмент — тот, что я нашел в сокровищах на Монито. Второй — от де Лонвийе. На картах какими-то джунгли, пирамиды и озеро. Я положил их рядом, пытаясь совместить края, но в полумраке было плохо видно. Подвинул фонарь ближе, и свет упал на выцветшие чернила, выхватывая детали второго куска, которого я впервые разглядывал. Сердце забилось чуть быстрее.
Но тут я услышал шум. Сначала тихий, а потом громче. Я прислушался. Голос был женский:
— Крюк! Доктор Крюк! Ты там?
Я встал, сунув карты обратно в карман.
Кто это в такой час? Команда в таверне, Морган с ними, Стив тоже. Я схватил абордажный крюк и шагнул к двери. Открыл ее, выглянул на палубу. Ночь была все такой же густой, но у сходен, на причале, стоял женский силуэт в длинном платье, с распущенными волосами, блестящими в свете фонаря. А за спиной — темная карета с резными боками. И двое в плащах, которые держались чуть позади. Охрана, сразу видно.
— Крюк, — повторила фигура и я узнал голос. Изабелла. — Будешь ли ты столь любезен, что поможешь мне подняться на твой корабль?
Я моргнул, пытаясь понять, что она тут делает. Одна, ночью, с каретой и охраной? Это было странно, даже для Тортуги, где странности — дело привычное. Она глядела на меня снизу вверх. Я не знал, чего она хочет, но интуиция подсказывала: это не просто визит вежливости. Врач во мне привык читать людей, как симптомы, и тут что-то было не так. Или слишком так.
— Изабелла? Что ты тут делаешь в такой час?
— Подними меня, и узнаешь, — ответила она с легкой улыбкой, что могла значить что угодно — от игры до угрозы.
Я вздохнул, повесил крюк на пояс и начал спускаться по сходням. Ночь стала еще гуще. Охрана у кареты не шевелилась. Дойдя до девушки, я протянул руку. Она вложила в мою ладонь свою — легкую, теплую, с тонкими пальцами. Я помог ей подняться и гадал, что же она задумала. И почему именно сейчас.
Ее шаги по доскам отдавались легким стуком, почти неуместным в этой тишине. Свет от пирса падал на нее и я невольно разглядывал ее. Она была красива — не просто хороша, как девки в тавернах, а настоящая, с этой своей аристократической выправкой. Темно-зеленое платье, с вышивкой по краям, облегало ее, а распущенные волосы блестели, будто мокрые от морского ветра. Я бы сказал, что она выглядит, как модель с обложки.
— Ну что, Крюк, — сказала она, оглядывая палубу с легкой улыбкой. — Покажешь мне свой корабль? Я столько слышала о твоей «Принцессе», а видела только издалека. Хочу понять, что это за зверь, что носит тебя по морям.
Я хмыкнул, все еще не понимая, чего она хочет. Экскурсия? Ночью? После всего, что было в кабинете ее отца? Это звучало как шутка, но я решил подыграть. Может, она просто любопытна. А может, за этим что-то большее.
— Ладно, — я пожал плечами. — Пойдем. Только не жди, что я буду петь оды каждому канату. Это корабль, а не дворец твоего отца.
Она мелодично рассмеялась. Я повел ее по палубе, показывая основное. Штурвал — гладкий, отполированный моими руками и руками Гарри. Пушки — молчаливые, но готовые заговорить, когда Джек Гром возьмется за дело. Паруса — новые, легкие. Я говорил коротко, без лишних слов, но она слушала внимательно, то и дело касаясь борта или канатов своими тонкими пальцами. Вопросы ее были простые, но точные — сколько узлов выжимает бриг, как держит шторм, сколько человек в команде. Я отвечал, поглядывая на нее искоса, и гадал, зачем ей это. Дочь губернатора, а интересуется, как штурман перед рейдом. Странно.
— А трюм? — спросила она, когда мы дошли до кормы. — Там ведь добыча с Монито, да? Или ты все уже спрятал?