Губернатор Жан-Филипп де Лонвийе замер у двери моей каюты. Я смотрел на него.
Он повернулся ко мне, заложил руки за спину и заговорил снова, будто продолжая мысль, которую я еще не успел переварить.
— Ты ведь понимаешь, Крюк, — сказал он жестче, — что это не просто золото. Эльдорадо — это больше, чем сундуки с дублонами или камнями, которые ты нашел на Монито. Это сила. Тайна, за которой охотились испанцы, англичане, да и мы, французы, не прочь ее заполучить. Дрейк знал что-то, чего не знал никто другой. И если карта в его гробу — это ключ, то ты можешь стать тем, кто его повернет.
Сила. Тайна. Ключ. Слова красивые, но я слишком долго жил среди пиратов, чтобы верить в сказки без оглядки. Да, я нашел два куска карты Дрейка. И да, я видел на них джунгли, пирамиды, озеро, о котором говорил Кит. Но гроб на дне моря? Свинцовый ящик, набитый костями и, возможно, дизентерией? Это не то, о чем мечтает даже самый отчаянный пират.
Я врач, я знаю, что такое инфекции. В 2025 году мы бы надели маски, перчатки и обработали все антисептиками, прежде чем лезть в такую авантюру. А тут — 17 век и у меня только ром да крюк вместо инструментов. Нет уж, спасибо.
— Сила — это хорошо, — сказал я, стараясь не выдавать раздражение. — Но я не ныряльщик, господин губернатор. И не охотник за гробами. Если карта там, то как ее достать? И что, если это просто слухи? Дрейк умер почти шестьдесят лет назад. Кто знает, что там на дне осталось.
Он посмотрел на меня, прищурившись. Кажется он ждал этого вопроса. Шагнул обратно к столу и сел, сложив руки перед собой. Его пальцы были длинные, тонкие, с аккуратными ногтями — не то что мои загрубевшие.
— Ты прав, Крюк. Это не просто. И да, это может быть пустышкой. Но подумай вот о чем. Дрейк был не дурак. Он грабил испанцев, топил их корабли, находил золото там, где другие видели только волны. И он умер с этой тайной. Если карта в гробу, то она не просто бумажка — это то, что он хотел спрятать от всех. Даже от своих. А ты, с твоим умом и… — он сделал паузу, будто подбирая слово, — необычным опытом, можешь это разгадать.
Я хмыкнул. Необычный опыт. Это он про что? Это было странно.
— Допустим, — сказал я, оттолкнувшись от стены и шагнув ближе к столу. — Допустим, я соглашусь. Как это сделать? Нырять у Портобело? Там наверняка глубина, течение, акулы. И даже если найду гроб, как его открыть, не заразив всю команду? Я доктор, я знаю, что дизентерия — не шутка.
Он кивнул, будто соглашаясь. Я вдруг понял, что он не просто предлагает. Он испытывает меня. Хочет посмотреть, как далеко я готов зайти. И это мне не понравилось.
— Есть способы, Крюк, — сказал он. — Люди, что умеют нырять. Снаряжение. Но это твое дело. Я не заставляю. Просто подумай. У тебя уже есть две части карты. Третья может быть там, внизу. И если ты ее достанешь… — он замолчал, оставив фразу висеть в воздухе.
Я молчал. Про гроб он говорит впервые. И это меня насторожило. Зачем ему это? Что он хочет на самом деле? Неужели Франция так жаждет Эльдорадо, что готова лезть на дно моря? Или это его личная игра?
— Я подумаю, — осторожно заявил я. — Но мне нужно время.
Он улыбнулся — на этот раз шире. Встал, поправил плащ и кивнул.
— Время у тебя есть. Я уезжаю по делам в Форт-Сен-Пьер, на Мартинику. Зашел напоследок, чтобы рассказать, что думаю.
Я смотрел на него и чувствовал, как внутри меня борются два желания — сказать ему, чтобы шел к черту со своими гробами, и согласиться, потому что Эльдорадо (а точнее тот ящик) манило меня не меньше, чем его. Но я не торопился. Слишком много вопросов. Слишком много риска. Он шагнул к двери, и я пошел за ним, провожая.
Мы вышли на палубу. Команда все еще настороженно смотрела на губернатора.
Я проводил старика. Он дошел до сходен, остановился и обернулся. Я думал, он скажет что-то еще про Дрейка, но он посмотрел мне прямо в глаза и сказал тихо, почти шепотом:
— И еще, Крюк. Не обижай Изабеллу.
Я замер. Он знает. Но как? И почему говорит об этом только сейчас? Я открыл рот, чтобы что-то ответить, но он уже спускался по сходням, не оглядываясь. Я стоял и смотрел ему вслед.
Карета у пирса тронулась, колеса застучали по брусчатке, и вскоре он исчез из виду.
Команда вокруг меня зашевелилась. Морган подошел ближе, прищурившись, и я видел, как его любопытство борется с похмельем.
Гроб на дне моря? Это звучало как безумие даже для пиратов, которые готовы лезть в огонь за дублон. Но Эльдорадо. Я уже держал в руках два куска карты Дрейка, видел эти джунгли и пирамиды, и теперь губернатор подкинул мне третий — в свинцовом ящике, на дне у Портобело. Черт возьми, я не хотел нырять за этим. Но и бросить все просто так не мог.