Мы обхватили сундук с трех сторон. Он был невероятно тяжелым. С кряхтением мы оторвали его от пола. Первый шаг к винтовой лестнице дался с трудом.
— Тяжелее, чем я думал, — пропыхтел Морган. — Дрейк набил его под завязку.
Подъем по винтовой лестнице превратился в пытку. Мы двигались черепашьим шагом, отдыхая через каждые несколько ступенек. Камень ступеней был скользким от сырости, мышцы горели от напряжения. Пот заливал глаза. Но шаг за шагом, ступенька за ступенькой мы поднимали наш груз наверх.
Наконец, лестница закончилась. Мы вывалились обратно в Зал Отражений, тяжело дыша и опустив сундук на каменный пол с глухим стуком. Плита, закрывавшая лестницу, с таким же медленным грохотом поднялась на место, снова скрывая тайную комнату Дрейка.
Несколько минут мы просто стояли, переводя дух. Искаженные отражения на стенах зала кривлялись и насмехались над нами.
— Передышка окончена, — сказал я, вытирая пот со лба. — Теперь — коридор и пропасть. Это будет еще сложнее.
Мы снова взялись за сундук. Тащить его по ровному полу коридора было чуть легче, но все равно требовало огромных усилий. Вскоре мы достигли края пропасти. Вид на чернеющую внизу бездну и шаткие каменные выступы теперь, с необходимостью переправить через них тяжеленный сундук, внушал еще больший ужас.
Но мы решили поступить по-другому. Высыпали все содержимое сундука и кое-как дотащили пустой сундук по выступам, пару раз чуть не сверзившись вниз. Самым сложным было перетаскивать сундук с одного выступа на другой, особенно там, где они находились на разной высоте или на неудобном расстоянии. Приходилось балансировать на краю, напрягая все мышцы, координируя усилия. Пот градом катился по спине, сердце колотилось как сумасшедшее.
А дальше все было легче — камни с драгоценностями закинули в свои куртки и завязали как мешок. Несколько таких заходов снова наполнили сундук. Правда вымотались мы изрядно.
Морган пыхтел и ругался сквозь зубы, проклиная Дрейка, его сокровища и все это дурацкое подземелье.
Несколько минут мы просто лежали на каменном полу рядом с сундуком, пытаясь отдышаться. Мы сделали это. Самое опасное препятствие было позади.
— Больше никогда… — простонал Морган, — никогда не полезу ни за какими сокровищами Дрейка. Разве что за Эльдорадо. И то подумаю.
Я усмехнулся, хотя смеяться не было сил.
— Отдых окончен, джентльмены. Нам нужно убираться отсюда, пока не рассвело.
Путь дальше был проще, но не легче — сундук не стал легче. Мы снова втроем впряглись в него и потащили по коридору к стене с символами, с обратной стороны был такой же барельеф, оказывается. Пришлось снова активировать механизм, нажав на плиты в обратной последовательности, чтобы стена отъехала в сторону. Протиснувшись с сундуком в узкий, извилистый тоннель, мы двинулись к выходу в погреб.
Стена с барельефом Святого Бернара преградила нам путь. Как открыть ее изнутри? Я осмотрел каменную плиту. К счастью, Дрейк или тот, кто строил этот ход, предусмотрел и такую возможность. Рядом с барельефом, на боковой грани плиты, нашелся небольшой, почти незаметный каменный выступ — рычаг. Я нажал на него. С знакомым скрежетом плита начала отъезжать в сторону, открывая проход в сырой, затхлый погреб таверны.
Знакомый запах плесени, вина и земли ударил в нос. Мы выволокли сундук из тайного хода. Плита за нами снова закрылась, скрывая путь к секретам Дрейка.
— Теперь наверх, — скомандовал я, указывая на ветхую деревянную лестницу, ведущую из погреба.
Поднимать сундук по этим скрипучим, полусгнившим ступеням было не менее тяжело, чем по винтовой лестнице. Но мысль о том, что мы почти у цели, придавала сил. Наконец, мы вытащили его в подсобку и с грохотом опустили на земляной пол.
— Люк, — напомнил я.
Мы нашли тяжелую деревянную крышку люка, которую отбросили в сторону при входе в погреб. Кое-как водрузили ее на место, забросали сверху мусором и старыми мешками, чтобы замаскировать вход. Получилось не слишком аккуратно, но в полумраке подсобки было незаметно.
Все. Мы были почти на свободе. Осталось только подняться и выйти через заднюю дверь, которую Морган так ловко вскрыл несколько часов назад.
Мы подошли к лестнице, собираясь подняться.
— Тихо, — остановил я его.
Снаружи, из основного зала таверны, доносились звуки. Это негромкие, но отчетливые голоса. Стук кружек о дерево. Шаги по скрипучим половицам.