Я указал на Кита, который стоял с опущенной головой, мелко дрожа.
— Этот человек, — продолжал я, стараясь, чтобы каждое слово звучало веско и убедительно, — был одним из нас. Он ел с нами за одним столом, пил с нами ром, делил тяготы и радости нашего ремесла. Мы доверяли ему. А он — он плюнул нам в душу! Он украл у нас всех, попытавшись продать врагу то, что принадлежит Вольной Компании по праву! Он убил нашего союзника, хоть и пленного, но все же союзника, ради собственной наживы, продав свою совесть за горсть презренного металла!
Я сделал паузу, давая своим словам дойти до сознания каждого. Толпа молчала, внимая каждому моему слову.
— Запомните этот день! — продолжал я, повышая голос. — Запомните этого человека! И запомните главное: мы — Вольная Компания! Мы — братство свободных людей, объединенных общей целью, общей мечтой! Мы сильны только нашим единством и нашим доверием друг к другу! Любой, кто посмеет поднять руку на брата, любой, кто попытается украсть у своих, любой, кто предаст наши общие интересы, — закончит так же!
Я снова указал на виселицу.
— Другого пути у нас нет! Если мы хотим выжить в этом жестоком мире, если мы хотим добиться своей цели, если мы хотим, чтобы с нами считались, — мы должны быть едины! И мы должны быть беспощадны к тем, кто пытается разрушить это единство изнутри!
Я обвел взглядом лица пиратов. Кажется, мои слова произвели должный эффект. В их глазах я видел не страх, а скорее понимание и суровую решимость. Они поняли, что я не шучу. Что Вольная Компания — это не просто сборище удальцов, а серьезная организация со своими законами и правилами.
Я коротко взглянул на палача. Тот понял мой безмолвный приказ. Он проверил петлю, потом резко дернул за веревку, перекинутую через перекладину.
Тело Кита дернулось, взлетело на несколько дюймов над помостом и замерло, раскачиваясь в утреннем воздухе. Раздался глухой хрип, потом все стихло. Это было жестокое зрелище, от которого у многих, наверное, застыла кровь в жилах. Но я заставил себя смотреть, не отводя взгляда. Это был урок, который должны были усвоить все. И я, как лидер, должен был показать, что готов идти до конца ради сохранения нашего братства.
Некоторое время на площади стояла мертвая тишина. Потом кто-то из толпы негромко кашлянул, кто-то переступил с ноги на ногу. Напряжение начало понемногу спадать. Урок был усвоен. Я это чувствовал. Предательство в наших рядах больше не повторится. По крайней мере, я на это очень надеялся.
Я спустился с помоста. Морган и Стив последовали за мной.
— Жестко, капитан, — заметил Морган, когда мы отошли на достаточное расстояние. — Но необходимо.
— Да, — согласился я. — Иногда приходится принимать трудные решения. Но теперь, я надеюсь, мы сможем сосредоточиться на главном.
Я посмотрел на восток, где солнце, наконец, прорвалось сквозь тучи, окрасив небо в нежно-розовые тона. Впереди нас ждало Эльдорадо. И теперь, когда мы избавились от крысы в своих рядах, наш путь к нему стал немного чище.
Глава 14
Казнь Кита осталась в прошлом, как тяжелый, липкий кошмар, от которого наконец удалось очнуться. Не скажу, что это доставило мне удовольствие, но иногда приходится принимать решения, от которых на душе скребут кошки. Главное — в наших рядах больше не было крысы, и это развязывало руки. Теперь можно было без опаски сосредоточиться на том, ради чего все это затевалось — Эльдорадо.
Я уединился в кабинете захваченного губернаторского дворца. После суматохи последних дней, после крови и предательства, эта комната с ее тяжелой резной мебелью и запахом старых книг казалась почти святилищем. Здесь, в относительной тишине, нарушаемой лишь далекими криками с порта да скрипом собственного пера, я собирался наконец собрать воедино все части головоломки, оставленной сэром Фрэнсисом Дрейком.
На массивном дубовом столе, который, без сомнения, повидал не одного напыщенного испанского гранда, я с почти благоговейным трепетом разложил сокровища иного рода. Четыре куска пергамента, пожелтевшие от времени, с потрепанными краями. Каждый из них сам по себе — бессмысленный набор линий и значков, фрагмент чужой, непонятной мысли. Но вместе… О, вместе они должны были явить нам путь.
Я аккуратно, стараясь не повредить хрупкий материал, придвигал их друг к другу. Вот изгиб побережья совпал с еле заметной меткой на соседнем куске. Вот странная загогулина нашла свое продолжение. Пазл складывался. И когда последний, четвертый фрагмент лег на свое место, передо мной раскинулась полная карта. Сердце на миг замерло, а потом пустилось вскачь. Вот она, перед моими глазами — карта Дрейка, ведущая к мифическому золотому городу!