Я отпил немного из бокала. Дорогой, выдержанный арманьяк приятно обжег горло. В моей прошлой жизни я бы о таком и мечтать не мог. Судовой врач на пенсии, прозябающий на мизерное пособие… А здесь — я один из тех, кого называют «серыми кардиналами», «теневыми правителями», «архитекторами нового мира». Хотя сам я предпочитаю более скромное определение — «наблюдатель». Ну, или, если хотите, «консультант по особо важным историческим вопросам».
Смешно, правда? Пиратский капитан Доктор Крюк, гроза Карибского моря, покоритель Эльдорадо — и вдруг «консультант». Но жизнь, как говорится, та еще затейница. Особенно если эта жизнь длится несколько веков.
Я часто вспоминал тот день, когда мы вернулись из Эльдорадо в Портобелло. Тот триумф, то ликование, то золото… Это было только начало. Начало долгого, очень долгого пути, который привел меня сюда, в этот пентхаус, в эту другую реальность.
Иногда мне кажется, что все это — лишь сон. Что я вот-вот проснусь на своем старом диване, в своей тесной питерской квартирке, и пойму, что все эти пираты, сокровища, древние цивилизации, параллельные миры — все это мне просто приснилось. Но потом я смотрю на свою руку, на этот темный узор, и понимаю — нет, не сон. Все это было. И все это продолжается.
За окном начинало темнеть. Город зажигал миллионы огней, превращаясь в какое-то фантастическое, неземное зрелище. Я смотрел на него и думал о том, какой причудливый узор выткала судьба из моей жизни. И сколько еще таких узоров ей предстоит выткать впереди. Ведь моя история, похоже, еще далеко не закончена. Она только начинается. Снова. В который уже раз…
Все началось в Портобелло, после нашего триумфального возвращения из Эльдорадо. Золото, которое мы принесли, дало Вольной Компании невероятную мощь. Мы отстроили город, превратив его в неприступную крепость. Мы создали флот, которому не было равных в Карибском море, — те самые корабли типа «Морской ворон», чертежи которых я оставил перед уходом, оказались настоящим чудом кораблестроения для того времени. И мы начали менять правила игры.
Я, используя свои знания из будущего и, чего уж греха таить, возможности, дарованные браслетом, стал негласным советником Моргана, который так и остался губернатором Портобелло. Мы не просто грабили испанские галеоны. Мы начали вести свою политику. Заключали союзы с голландскими и датскими колониями, поддерживали восстания против испанской короны на Кубе и в других местах, создавали свободные порты, куда стекались купцы и авантюристы со всего света. Вольная Компания из простого пиратского братства превращалась в настоящее государство, со своими законами, армией, флотом и, что самое главное, — с огромными финансовыми возможностями.
Судьбы моих старых товарищей сложились по-разному. Мой верный боцман Стив до конца своих дней оставался рядом со мной, был моей правой рукой, начальником моей личной гвардии. Он так и не женился, всю жизнь посвятив службе мне и Вольной Компании. Умер он глубоким стариком, окруженный почетом и уважением, и я до сих пор иногда прихожу на его могилу на старом пиратском кладбище в Портобелло, которое теперь стало чем-то вроде национального пантеона.
Генри Морган, как и следовало ожидать, сделал блестящую карьеру. Он стал губернатором, настоящим правителем, почти королем Портобелло и прилегающих территорий. Хитрый, властный, амбициозный, он сумел превратить пиратскую вольницу в процветающее, хоть и весьма специфическое, государство. Мы с ним то ссорились, то мирились, то строили совместные планы, то плели друг против друга интриги. Это была сложная, но увлекательная игра, длившаяся не одно десятилетие. Умер он в своей постели, от старости и излишеств, оставив после себя кучу внебрачных детей и славу одного из самых удачливых и жестоких пиратов в истории. Ну, в этой версии истории, по крайней мере.
Другие капитаны — Рок Бразилец, Пикар, Тью, де Васконселлос — тоже не остались внакладе. Они стали адмиралами нашего флота, командовали эскадрами, захватывали острова, основывали новые колонии под флагом Вольной Компании. Кто-то из них погиб в бою, кто-то умер от рома и болезней, кто-то дожил до глубокой старости, наслаждаясь награбленными сокровищами. Это была бурная, яркая, опасная эпоха, и они были ее героями.
А я продолжал жить. И действовать. Помня о словах Императора Ларсовича и о своем русском происхождении, я начал осторожно искать пути установления контакта с Россией. Это было непросто. В XVII веке Россия была далекой, почти мифической страной для обитателей Нового Света. Но через голландских купцов, торговавших с Архангельском, через каких-то заезжих авантюристов и дипломатов мне удалось наладить первые, хрупкие, связи.