Я помню, как стоял на верхней палубе, любуясь закатом. Солнце медленно погружалось в море, окрашивая небо и воду в невероятные цвета — от нежно-розового до огненно-красного. В тот момент я подумал, что это — самый счастливый день в моей жизни.
А потом начался шторм. Внезапно. Как будто кто-то щелкнул выключателем. Еще минуту назад было тихо и спокойно, и вдруг — рев ветра, грохот волн и тьма.
Лайнер бросало из стороны в сторону, как щепку. Пассажиры были в смятении. Крики, плач, молитвы. Я, как врач, пытался помочь и успокоить. Помню, как помогал женщине с ребенком, как перевязывал рану какому-то мужчине.
А потом — огромная волна. Она накрыла палубу с головой. А я оказался за бортом. После — удар и темнота.
И вот я здесь. На берегу незнакомого острова. Вокруг — обломки корабля. Тело болит нещадно, каждый мускул ноет от напряжения. А голова гудит, как трансформаторная будка.
И еще я сильно ударился головой, видимо. Иначе как объяснить этот странный, незнакомый голос. Он звучит у меня в голове.
«Инициализация… Проверка систем…»
Я зажмуриваюсь, трясу головой. Что это? Галлюцинация? Последствия удара? Нехватки кислорода?
«Связь установлена…»
Голос не исчезает. Он спокойный, ровный и какой-то механический.
«Носитель обнаружен. Приветствую вас, Николай».
Я открываю глаза. Вокруг — все тот же пейзаж: обломки, песок и пальмы. Темень.
Но голос продолжает звучать у меня в голове.
— Кто ты? — шепчу я, с трудом разжимая пересохшие губы.
«Не беспокойтесь, Николай. Я — Вежа».
Перед глазами появилась красивая надпись:
«Вежа».
Вежа? Что это за имя такое?
«Вежа — система. Для лучшего удобства можете воспринимать меня как нейросетевую систему поддержки»
Нейросетевая чего? Я медленно сажусь, опираясь на руки. Голова кружится, но я пытаюсь сосредоточиться. Что все это значит? Я схожу с ума?
Вежа. Нейросетевая система поддержки. Голос в моей голове. Это не сон. И не бред сумасшедшего. Я чувствую это каждой клеточкой своего измученного тела. Я — врач. Пусть и на пенсии, пусть и судовой, но врач. Я привык доверять своим ощущениям, своему опыту. И мой опыт говорит мне, что это реально.
Я сижу на мокром песке, прислонившись спиной к какому-то обломку, и пытаюсь осмыслить происходящее. Вокруг — пейзаж, достойный кисти Айвазовского: разбросанные по берегу обломки, вывороченные с корнем пальмы, песок, смешанный с водорослями и осколками стекла. И жуткая, давящая тишина, нарушаемая лишь шумом прибоя и голосом в моей голове.
«Николай, ваше состояние требует немедленного вмешательства. Я могу стабилизировать ваши жизненные показатели».
— Что ты такое? — повторяю я, стараясь говорить четче.
Горло все еще саднит, но голос уже не такой хриплый.
«Я — Вежа. Автономная система, разработанная для оказания помощи носителям, обладающим высоким потенциалом обработки информации. Вы — один из таких носителей».
Носитель, потенциал, обработка информации? Я — судовой врач! Я лечил людей, выписывал рецепты, делал перевязки. При чем тут какие-то системы?
— Я… не понимаю, — признаюсь я. — Я врач, а не… программист.
«Ваша профессия не имеет значения. Важен ваш мозг. Его уникальная способность адаптироваться, обучаться, анализировать… Вы — идеальный носитель для Вежи».
Идеальный носитель. Звучит странно.
«Моя задача — помогать вам. Я не причиню вам вреда».
Голос такой спокойный, ровный, почти убаюкивающий. Но я не могу отделаться от ощущения, что что-то не так. Что-то скрыто.
— Помогать? — переспрашиваю я. — Как? Чем ты можешь мне помочь?
«Я могу предоставить вам доступ к огромному объему информации. Я могу анализировать данные, прогнозировать события, предлагать оптимальные решения. Я могу даже влиять на реальность».
На что влиять? На реальность? Это уже за гранью моего понимания. Я — реалист. Я верю в то, что вижу, что могу потрогать, что могу объяснить с точки зрения науки. А тут система, влияющая на реальность.
«Ваше тело сильно повреждено, носитель. Вам требуется срочная медицинская помощь».
Вежа права. Я чувствую это. Тупая, ноющая боль во всем теле. Головокружение и слабость. Семьдесят лет — это не шутки. Особенно после такого приключения.