— Папа? — позвал я тоненьким голоском.
И тут я увидел плащ — плащ из леопардовой шкуры! — трепещущий на ветру.
Доктор Маньяк вышел в лунный свет. И в руках он держал дохлую белку.
— Ты настоящий? — проговорил я сдавленным шепотом. — Это невозможно!
— Съешь эту дохлую белку, — произнес Доктор Маньяк. Его глаза были дико вытаращены. Его ухмылка расползлась от уха до уха. Его голос был низким, доносившимся из глубины груди. Золотая буква «М» на его костюме блестела в лунном свете.
— Это безумие! — сказал я. — Тебя не существует! Я создал тебя!
— Ешь белку, Робби, — повторил он, обеими руками протянув мне разлагающееся беличье тельце. — Не тяни резину. Хочу посмотреть, какой ты храбрец.
— Я? Храбрец? — выдавил я. — Да ты сумасшедший?
— Я не сумасшедший — Я МАНЬЯК! — проревел он. — Ешь ее! Ешь белку!
Он сунул ее мне прямо в лицо.
Кх-х-х-х-х! В нос ударила нестерпимая вонь. Мех на окоченевшем трупике был жесткий и колючий, он царапал мне щеки.
Мой желудок взбунтовался. Я начал давиться.
— Ну же, — настаивал Доктор Маньяк. — Покажи мне, какой ты храбрец. Ты ведь у нас храбрец? Или это твой братец, Сэм?
— Сэм?! Ты сумасшедший! Не вздумай! — заорал я.
Я отшатнулся назад. Подальше от тошнотворного запаха. Подальше от твердого, щетинистого тельца, прижатого к моей коже.
Я потер нос. Обеими руками вытер лицо. Пытался стереть ужасающее ощущения от прикосновения мертвого существа.
Затем я поднял глаза на Доктора Маньяка. Держа белку в одной руке, он свободной рукой откинул назад плащ. Он сверлил меня взглядом, изучая меня.
— Ладно, — пробормотал он. — Ладно. Ладно. Ладно. Кажется, это я здесь храбрец!
Он поднес дохлую белку к лицу… и вгрызся ей в брюхо.
Он стоял, не сводя с меня глаз, и жевал… громко жевал. Жевал мертвечину.
Он отгрыз еще один большой кусок. И снова начал жевать. С громким булькающим звуком он проглотил мертвую гниющую плоть.
— Неплохо, — произнес он. — Если не обращать внимания на вкус и запах.
Он снова протянул трупик мне. От белки остались в основном косточки. Большая часть мяса была обглодана.
— Хочешь отведать? Я оставил тебе голову — самый лакомый кусочек!
Я схватился за живот.
— Уллльп! — Меня едва не вывернуло наизнанку. Каким-то образом мне удалось справиться со рвотой. — Меня… сейчас стошнит, — пробормотал я.
— С этим повремени, малыш Робби, — сказал Маньяк. — Ты идешь со мной.
Он зашвырнул белку в лес.
— Чего? Что ты говоришь? — прохрипел я. Желудок по-прежнему бунтовал.
— Пусть тест на храбрость ты провалил, все равно ты идешь со мной, — неумолимо отчеканил Маньяк. — Поможешь мне разделаться с моим врагом, Багровой Яростью.
У меня отвисла челюсть.
— Теперь я точно знаю, что ты рехнулся! — воскликнул я. — Багровая Ярость — самый злобный злодей в истории! Он так вопит, что одно его дыхание смертоносно!
Доктор Маньяк пожал могучими плечами:
— Да ладно? Америку открыл.
— Ну и чем я смогу тебе помочь? — спросил я.
— А вот увидишь, — сказал Доктор Маньяк.
С этими словами он схватил меня за руку и развернул спиною к себе. Обхватив могучими руками за плечи, он потащил меня в лес.
— Нет! Пусти! Пусти меня! — надрывался я. — Пусти меня! Кто-нибудь, помогите!
Сэм вглядывался в экран, читая свежий комикс с моего ноутбука.
— Крутой эпизод, — сказал он и рассмеялся. — Робби, когда Доктор Маньяк тебя хватает, у тебя такой дурковато-испуганный вид!
Наша подруга Брук кивнула.
— Это ты хорошо сделал, — сказала она. — Прямо-таки ощущается твой страх, Робби. Ты с каждым разом рисуешь все лучше и лучше.
Дело было в воскресенье. Мы втроем сидели у меня в комнате, сгрудившись у стола, и я показывал свое последнее творение.
Да. Вы, наверное, уже догадались, что приключения в лесу на самом деле не было. Это был очередной комикс.
Брук пригладила свои прямые каштановые волосы. Они у нее очень короткие, но с челкой на лбу. Брук маленькая и худенькая. Она выглядит как первоклассница, несмотря на то, что ей, как и Сэму, одиннадцать лет.
У нее сияющие голубые глаза и вздернутый носик. Ребята в школе прозвали ее Эльфом, она этого терпеть не может. Живет она напротив. Мы втроем дружим с тех пор, как мне было четыре года, а им по три.
— Откуда ты взял идею для Багровой Ярости? — спросила она.
Я пожал плечами.
— Не знаю. Наверное, злился из-за чего-нибудь. Вот и придумал нового злодея. Люблю злодеев. Вот почему я так много рисую их в своих комиксах.