Дини негромко фыркнула во сне и отвернулась от немилосердно жарких лучей солнца. Матрас был единственным предметом мебели в спальне – отсутствовала даже самая захудалая прикроватная тумбочка. Дверца стенного шкафа стояла открытой, и Дэн мог видеть почти весь скудный гардероб Дини, который был поделен на части и кучами свален в две большие пластмассовые бельевые корзины. Несколько вещей на вешалках явно предназначались для походов по барам. Он видел красную футболку с надписью «КРУТАЯ ДЕВЧОНКА», вышитой блестками на груди, и джинсовую юбку с разлохмаченным по последней моде подолом. Из обуви наличествовали две пары кроссовок, две пары «лодочек» на плоской подошве и туфли на высоченных шпильках из серии «трахни меня». Но ни следа пробковых сандалий, как и, если задуматься, его собственных сильно поношенных «рибоков».
Дэн не помнил, как они скинули обувь, когда вошли, но если они это сделали, то в гостиной, которую он смутно припоминал. Кстати, там же могла обнаружиться и ее сумочка. Существовала вероятность, что он сам отдал ей на хранение остатки наличности. Вероятность ничтожная, но ее нельзя было так просто сбрасывать со счетов.
И он потащил свою больную голову по короткому коридору туда, где, как он предполагал, могла находиться вторая – и последняя – комната в этой квартирке. В дальнем углу располагалась крошечная кухонька, оборудованная только электрической плитой и холодильником типа гостиничных мини-баров, задвинутым под заменявшую стол стойку. В гостиной главенствовал старый диван с вылезшей местами обивкой, подпертый с одного края кирпичами. Перед ним стоял большой телевизор с трещиной по центру экрана. Трещина была залеплена куском упаковочной ленты, успевшей с одной стороны отклеиться. К ленте прилипли две мухи, одна из которых еще предпринимала вялые попытки вырваться на свободу. Дэн наблюдал за ней с мрачным удовлетворением, отмечая (уже далеко не впервые), что с похмелья его взгляд обладал поразительной способностью находить самое гадкое в любой обстановке.
Перед диваном располагался журнальный столик. На нем Дэн увидел пепельницу, полную окурков, пакет с белым порошком и старый номер журнала «Пипл», засыпанный тем же порошком. Рядом, довершая картину, валялся бумажный доллар, все еще свернутый в трубочку. Дэн понятия не имел, как сильно они вчера нанюхались, но, судя по оставшемуся в пакете количеству порошка, он мог сразу распрощаться со своими пятьюстами долларами.
Дерьмо. Я ведь не люблю кокаин! И кстати, как я его нюхал с таким забитым носом?
Только он его не нюхал. Это делала она. Он втирал кокаин себе в десны. Воспоминания возвращались. Дэн предпочел бы ничего не вспоминать, но было слишком поздно.
Трупные мухи в туалете, выползавшие изо рта мистера Бизнесмена и разгуливавшие по увлажненной поверхности его глаз. Мистер Наркоторговец, спрашивающий, на что так пристально пялится Дэн. Он ответил: ни на что, какая разница? Попросил сказать, какой есть товар и сколько. Как выяснилось, порошка у мистера Наркоторговца было больше чем достаточно. Чего, впрочем, следовало ожидать. Потом они снова взяли такси, чтобы добраться до квартиры Дини, причем она начала нюхать с руки прямо в автомобиле – настолько ей хотелось порошка, настолько он был ей необходим. Она не могла подождать даже самую малость. Еще они, помнится, попытались спеть дуэтом «Мистера Робото».
Ее сандалии и его кроссовки лежали почти у самого порога, и это пробудило еще порцию «бесценных» воспоминаний. Она не скинула сандалии, а дала им упасть, потому что к тому моменту его руки уже плотно лежали на ее ягодицах, а она сама обвилась ногами вокруг его талии. От ее шеи исходил аромат духов, но изо рта несло шкварками под соусом барбекю. Они заказали огромную порцию на двоих, после чего и решили сыграть в бильярд.
Дэн сунул ноги в кроссовки и отправился в кухню, прикидывая, не найдется ли в одиноком шкафчике растворимого кофе. Его там не оказалось, зато в коридоре на полу действительно валялась ее сумочка. Вроде бы он вспомнил, как она нетвердой рукой попыталась швырнуть ее на диван, но, промахнувшись, залилась смехом. Половина содержимого вывалилась на пол, и в том числе красный бумажник из искусственной кожи. Он запихнул все внутрь и захватил сумочку на кухню. Хотя он прекрасно знал, что его деньги теперь мирно почивали в одном из карманов дизайнерских джинсов мистера Наркоторговца, в нем жила надежда, что хоть что-то осталось, основанная лишь на его желании, чтобы хоть что-то осталось. Десятки хватит на три порции виски или две упаковки пива, но сегодня ему явно потребуется больше.