— Андрюха, что случилось? — небрежно спросил замерший у дверей мент.
— Да вот, из второй городской позвонили, говорят что там гражданку Березнякову с огнестрельными ранениями полтора часа назад зашивали, — он красноречиво посмотрел на перевязанную бинтами мультиковскую голову. — И номерок машины, на которой она уехала, они записали.
Мы с Мульти облегченно переглянулись. Господи, какая ерунда — по сравнению с Октябрьской революцией!
— Так что же вы мне, гражданин Мотылев, сказки рассказываете ? — тем временем сухо спросил мент у Олега. — Полтора часа назад вы на машине раскатывали, а с утреца — ее у вас угнали! Как это понять?
— Тачку мы на дороге поймали, на ней Наташку и возили, — не моргнув глазом ответил он.
— И номера совпали, — кивнул мент. — Шурик, оформляй задержание на трое суток для начала.
— За что? — помертвелыми губами спросила я, до этого молчавшая в тряпочку. — Неразбериха с угнанной машиной — не повод.
— При чем тут машина? Огнестрельное ранение — вот повод, — припечатал мент. — Может у вас там склад оружия, откуда мы знаем?
— Нету у нас склада, — пискнула Мульти.
— Вот и разберемся, — сухо сказал мент.
Мы переглянулись с Мульти, и в этот момент я ясно поняла, что вот это — все. Стоит нам оказаться задержанными — мы выйдем отсюда только на зону. Сейчас, когда на нас огнестрельное, ДТП со смертельным исходом и непонятная ситуация с угнанной машиной — нам никогда не удастся доказать что мы не верблюды. Никто нас просто не будет слушать.
— Магдалинка! — отчаянно шепнула Мульти, глядя на меня с мольбой.
«Делай же, делай что — нибудь» — лихорадочно вопил внутренний голос.
И я шагнула к Мульти, встала спина к спине, медленно — медленно сложила ладошки ковшиком, поднесла их ко рту и тонкой струйкой выдохнула в них воздух, отпуская вместе с ним капельки своей Силы.
— Выйду, перекрестясь, пойду, помолясь. Утренняя звезда в небе, вечерняя на земле, закрою вечерней звездой очи врагов, а утренней мысли их по небу рассею , — беззвучно шепнула я, роняя слова в ладони.
Осторожно отняв ладошки от губ, я резко расплескала сплав моей силы, слов и дыхания около себя, уверенно взглянула на ментов и в заговорила в голос:
— Песком могильным прокляну и водою мертвой опою…
— Эт-то что еще тут такое? — начал подниматься со своего стула первый мент. Я строго взглянула на него, махнула рукой в его сторону, читая заклинание и смотря ему прямо в глаза:
— … и заснут враги стоя по слову моему и по воле моей.
Не было больше ни ледяной змеи на душе, ни туманившего ум липкого ужаса. Я, ведьма, теперь уверенно держала нити разума этих несчастных, всего-навсего исполнявших свою работу ментов. Медленно, не переставая отчитку, я кинула взгляд в сторону второго мента. Тот стоял у двери в прежней позе, бездумно смотря куда-то вбок.
— Наказываю я врагов своих на три часа и тридцать три минутки.
И я снова взмахнула руками, словно сея зерно в пашню, запечатывая свою работу.
— Слово мое — заклинание Ведьмы, а дело будет от слова…
Мульти слегка пошевелилась у меня за спиной, и я вдруг ощутила как я устала.
— Аминь …, — прошептала я внезапно охрипшим голосом и земным поклоном завершила заклинание.
Я шагнула вперед и без сил, словно куль с мукой свалилась на стул для посетителей.
На некоторое время в кабинете установилась тягучая тишина.
— Ты чего с ними сделала? — спросила потом Мульти из-за спины.
— Разум отняла, — пожала я плечами. — Проснутся — про нас и не вспомнят.
Мульти смотрела на меня не отрываясь, пока я деловито рылась в бумагах на столе. Найдя наши показания, я аккуратно сложила их и положила в карман.
— И что теперь делать? — тревожно спросила она.
Олег вдруг рассмеялся визгливым, припадочным смехом. Я холодно посмотрела на него и перевела взгляд на ментов. Те сонно, бессмысленно пялились в пустоту. Чувствовалось, что скоро они просто уснут на месте.
— Что делать? — зло переспросила я. — Валить отсюда!
— А он? — указала она на Олега.
— А он пусть остается, — отрезала я. — Если бы он не потащил нас сюда, ничего бы и не было. Менты к нему одному не прикопались бы из-за огнестрельного.
— Так он же нас сдаст, — осторожно заметила Наташка.
— В чем? — насмешливо спросила я. — В деле с огнестрельным ты — потерпевшая. А насчет машины — так ему гораздо больше чем нам светит, будет молчать как рыба.
— Ну так оно, — протянула она.
— К тому же, — холодно заметила я. — Мент на выходе нас с Олегом просто не выпустит. Тебя я прикрыла собой, а его уже не получилось. Да и не хотелось, если честно.
Мы дружно посмотрели на пускающего пузыри парня. Определенно, его вид наводил на ненужные расспросы.
— Пошли, — поднялась я со стула.
— А мент у решетки? — подала голос Мульти.
— Он эту решетку открывал и был сонный, — задумчиво сказала я. — Надеюсь, он ее не закрыл.
— А если закрыл? — не отставала Мульти.
— Если закрыл-то это все. Не носить тебе крокодильих сапожек, — жестко ответила я. — Прорваться, конечно, можно будет, но это слишком шумно, махом менты набегут и нас скрутят как младенцев.
Нам повезло.
Дверь была не заперта, а Сербин спал как младенец, причмокивая губами во сне.
Мы тихо, как ежики, прошуршали мимо него, выбрались на волю, отошли на десяток метров и не выдержав, припустили бегом.
Около аптеки мы притормозили для совещания.
— Ты чего с ментами-то сделала? — тяжело дыша, спросила Мульти. — Нас хоть за них-то не посадят?
— Не должны, заговор запечатан на три с половиной часа, — озабоченно ответила я и взглянула на часы. — Сейчас полпервого, то есть к утру оклемаются.
— Ну слава Богу, — перекрестилась та. — Пошли ко мне домой заглянем, а то как бы Ленка нас под монастырь не подвела, она ж ничего не знает.