— Мы отвезём их в… отвезём…
— Доставьте их в казармы морской пехоты на углу Восьмой улицы и Эй-авеню. Я хочу, чтобы вокруг них находились морские пехотинцы, понятно? — Позднее Райан вспомнит, что первый приказ в качестве президента пришёл из его далёкого прошлого.
— Слушаюсь, сэр. — Прайс включила микрофон. — «Хирург» и дети следуют на Восьмую и Эй-авеню. Передайте морской пехоте об их прибытии!
Машина Райана устремилась вниз по Нью-Джерси-авеню, прочь от развалин Капитолия, заметил он. При всей своей великолепной подготовке агенты Секретной службы старались сейчас всего лишь как можно быстрее уехать подальше от места катастрофы.
— Поворачивайте на север, — распорядился Джек.
— Сэр, Белый дом…
— Сейчас нужно место, где есть телекамеры. Кроме того, понадобится и судья. — Эта мысль пришла ему в голову не благодаря рассудку или глубокому анализу, понял Джек. Она просто пришла сама собой.
«Шеви сабербан» проехал на запад, прежде чем свернуть к северу и описать петлю у Юнион-стейшн. Улицы кишели полицейскими и пожарными машинами. Вертолёты, поднявшиеся с авиабазы ВВС Эндрюз, барражировали над головой, скорее всего чтобы не подпускать сюда вертушки прессы. Райан вышел из машины без посторонней помощи и в тесном кольце телохранителей направился ко входу в здание, где размещалась компания Си-эн-эн. Оно просто оказалось ближе других. То и дело прибывали новые агенты Секретной службы. Теперь их стало так много, что Райан ощутил себя в безопасности, сознавая, сколь обманчиво это чувство. Его провели наверх, в комнату ожидания, и через несколько минут появился агент в сопровождении незнакомого мужчины.
— Это судья Питер Джонсон, федеральный суд округа Колумбия, сэр, — сообщил агент Райану.
— Меня вызвали сюда, как я догадываюсь…
Райан перебил судью:
— Боюсь, дело обстоит именно так, сэр. Я не юрист, поэтому прошу ответить: данная мной присяга будет иметь законную силу?
И снова прозвучал голос агента Прайс:
— Президента Кулиджа привёл к присяге его отец, бывший мировым судьёй. Процедура будет иметь полную юридическую силу, — заверила она обоих мужчин.
К ним подкатили телевизионную камеру.
Райан положил руку на Библию, и судья произнёс по памяти текст присяги.
— Я — полное имя, пожалуйста.
— Я, Джон Патрик Райан…
— Торжественно клянусь, что буду ревностно исполнять должность президента Соединённых Штатов Америки.
— Торжественно клянусь, что буду ревностно исполнять должность президента Соединённых Штатов Америки… и приложу все усилия к тому, чтобы соблюдать, ограждать и защищать Конституцию Соединённых Штатов, да поможет мне Бог. — Джек закончил присягу, которую помнил наизусть, потому что она мало чем отличалась от присяги, данной им в качестве офицера морской пехоты, и означала по сути дела одно и то же.
— Я вам не был даже нужен, — негромко произнёс Джонсон. — Примите мои поздравления, господин президент. — Обоим такая фраза показалась странной, но Райан тем не менее пожал протянутую руку. — Благослови вас Господь.
Райан оглянулся вокруг. Из окна он видел отблеск пламени на Капитолийском холме. Затем он повернулся к телевизионным камерам, потому что сейчас на него смотрели миллионы людей, которые, хочется ему того или нет, застыли в тревожном ожидании. Райан сделал вдох, не замечая, что галстук его сполз в сторону.
— Уважаемые дамы и господа! То, что произошло сегодня, явилось попыткой уничтожить правительство Соединённых Штатов. Убили президента Дарлинга и, мне кажется, убили почти всех членов Конгресса — говорить об этом пока слишком рано.
Однако я уверен в одном: уничтожить Америку намного труднее, чем людей. Мой отец был полицейским, как вы уже слышали. Вместе с моей матерью он погиб в результате авиакатастрофы, но полиция все равно осталась. Всего несколько минут назад убили многих прекрасных людей, и всё-таки Америка будет существовать. Мы недавно вели войну и победили. Мы выдержали попытку подорвать нашу экономику, переживём и эту катастрофу.
Боюсь, что я слишком недавно на этом посту, чтобы объяснить все должным образом, но я узнал ещё в школе, что Америка — это мечта, это идеи, которые все мы разделяем, все, во что мы верим, и самое главное — это то, что мы делаем и как. Уничтожить такое нельзя. Это никому не по силам, как бы страстно ни пытались сделать это наши враги. Порукой тому — кто мы и к чему стремимся. Мы создали эту мечту, и никто не сможет уничтожить её.
Пока я ещё не уверен, как буду действовать дальше. Прежде всего хочу проверить, что моя жена и дети в безопасности, но затем мне нужно исполнять свои обязанности президента, и я дал клятву Господу, что приложу все усилия для осуществления этого. Пока же я прошу всех вас помогать мне и молиться за меня. Я снова обращусь к вам, когда буду знать больше. Теперь можете выключить камеру, — закончил он. Когда красная лампочка погасла, он повернулся к специальному агенту Прайс:
— За работу.