— Что?
Непрерывные тренировки приносят теперь отличные плоды, подумал майор Сато, даже не поворачивая головы. По команде четыре истребителя-бомбардировщика F-15 «игл» отпустили тормоза и устремились по взлётной дорожке авиабазы в Мисаве. За истёкшие двенадцать месяцев они налетали больше трехсот часов, причём треть лётного времени только за последние два месяца, так что теперь лётчики могли совершать крайне рискованный групповой взлёт, которым могла бы гордиться любая эскадрилья, демонстрирующая чудеса пилотажа на воздушных парадах. Вот только четыре самолёта майора Сато не были местным вариантом «Голубых ангелов». Они входили в состав Третьего авиакрыла. Самому майору пришлось, разумеется, следить за указателем воздушной скорости на дисплее над головой, прежде чем взять на себя ручку и поднять боевую машину с бетонной дорожки. По команде убраны шасси, и Сато знал, даже не глядя в сторону, что крыло ведомого находится не больше чем в четырех метрах от конца его крыла. Такой взлёт опасен, зато оказывает благоприятное воздействие на моральное состояние лётчиков. Он приводит в восторг группы наземного обслуживания и изумляет любопытных водителей на шоссе. В тысяче футов от земли с убранными шасси и поднятыми закрылками при скорости, уже перешагнувшей за четыреста узлов, Сато позволил себе посмотреть в обе стороны. Все на местах. Они летели сквозь сухой холодный воздух ясного дня, все ещё освещённые заходящим вечерним солнцем. К северу виднелись южные острова Курильской гряды, украденные русскими в конце второй мировой войны, покрытые скалистыми горами, похожие на Хоккайдо, самый северный из японских островов… Ну ничего, всему своё время, сказал себе майор.
— Поворот вправо, — скомандовал он по радио, и группа повернула на курс ноль-пять-пять. Самолёты продолжали плавно набирать высоту, сберегая топливо для учений.
Было трудно поверить, что этот самолёт сконструирован почти тридцать лет назад. Но от того времени остались лишь общая концепция и форма. После того как американские инженеры из фирмы «Макдоннел — Дуглас» создали первоначальный образец, истребитель претерпел такие изменения, что от их замысла сохранился только силуэт. Почти все на личной птичке майора Сато было японским, даже двигатели. И в особенности это относилось к электронике.
Мимо в обоих направлениях пролетали коммерческие самолёты, в большинстве своём это были широкофюзеляжные авиалайнеры, несущие на борту бизнесменов из Японии и обратно, в Северную Америку. Они направлялись по международному воздушному коридору, проходившему вдоль островов Курильской гряды, к востоку от полуострова Камчатка и затем к Алеутским островам. Если у кого-то возникали сомнения по поводу значимости его страны, подумал Сато в уединении своей кабины, они исчезали при виде этого зрелища. Лучи заходящего солнца, висящего низко над горизонтом, отражались от алюминиевых листов хвостового оперения множества авиалайнеров, и с высоты в тридцать семь тысяч футов он видел, как вытянулась уходящая в бесконечность вереница самолётов — словно автомобили на шоссе, причём за каждым тянулась белая полоска инверсионного следа. Наконец пришло время браться за работу.
Группа из четырех истребителей разделилась на две пары, и каждая пошла слева и справа от международного коммерческого коридора. Цель вечерних учений не отличалась сложностью, но тем не менее была важной. Позади них, больше чем в сотне миль к юго-западу, у самой северо-восточной оконечности острова Хонсю, находился самолёт раннего радиолокационного оповещения. Это был Е-767. По своей конструкции он был основан на двухмоторном «боинге» (подобно тому, как американский Е-ЗА являлся модификацией гораздо более старого «Боинга-707»). В верхней части переделанного гражданского авиалайнера находилась вращающаяся куполообразная антенна радиолокатора. Как его F-15J являлся намного улучшенной модификацией американского истребителя, так и этот Е-767 представлял собой кардинально переработанный вариант другого американского изобретения. Американцам просто не под силу многое понять, думал Сато, каждые несколько секунд осматривая горизонт, прежде чем перевести взгляд на дисплей. Они сумели сделать столько изобретений, а затем передавали право на их усовершенствование соотечественникам Сато. Впрочем, американцы вели такую же игру с русскими, совершенствуя созданные ими вооружения, но из-за своего высокомерия даже не думали о том, что кто-то может опередить их в подобной игре. Радиолокатор на Е-767 по своим характеристикам превосходил все системы такого типа в мире, поэтому радар, помещавшийся в носовой части «игла», за штурвалом которого сидел майор Сато, был выключен.
Несмотря на простоту замысла, осуществление его на практике было невероятно сложным. Истребителям, равно как и самолёту раннего радиолокационного обнаружения, обеспечивающему их поддержку, необходимо было знать своё точное положение в трехмерной системе координат. Радиолокационные импульсы, испускаемые Е-767, были совершенно точными по времени. Всё остальное сводилось к чисто математическим действиям. Зная положение радиолокационного передатчика и свои координаты, «иглы» могли принимать импульсы, отражающиеся от целей, и рассчитывать их положение с такой точностью, словно данные поступили от их бортовых систем. Представляя собой комбинацию разработанных русскими бистатических радиолокаторов и американской технологии радаров, размещённых на самолётах, эта система опережала их. Японский радиолокатор на борту Е-767 действовал с переменной частотой и был способен мгновенно переключаться с длинноволнового режима поиска на коротковолновую систему управления огнём и мог наводить на цель ракеты «воздух-воздух», выпущенные истребителями. Кроме того, радиолокатор на борту Е-767 обладал достаточными размерами и мощностью излучения, чтобы — это было общее мнение — обнаруживать вражеские самолёты, созданные на основе технологии «стелс».
Уже через несколько минут стало ясно, что система действует. Четыре ракеты класса «воздух-воздух», подвешенные под крыльями истребителя Сато, представляли собой учебные макеты и не имели двигателей. Однако на них были установлены настоящие головки поиска цели, и бортовые приборы показывали, что системы поиска следили за приближающимися к Японии и улетающими от неё самолётами даже с большей чёткостью, чем при наведении на цель радиолокатором истребителя. Это был первый исключительно важный прорыв в области военной технологии. Ещё несколько лет назад Япония, возможно, предложила бы другим странам купить лицензию на его производство, почти несомненно Америке, — такие изобретения ценились на вес золота. Однако ситуация в мире изменилась, теперь американцы могли и отказаться тратить деньги на покупку такой системы. К тому же Япония не собиралась продавать её, особенно сейчас, подумал Сато. Да, именно сейчас.
Их отель не отличался особенно высоким классом. Несмотря на то что в нём обычно останавливались иностранцы, администрация понимала, что далеко не все гайджин относятся к числу богатых. Комнаты были маленькими, с низкими потолками, коридоры узкими, завтрак состоял из стакана сока, чашки кофе и одной булочки, но все это обходилось постояльцам только в пятьдесят долларов, тогда как в других отелях пришлось бы платить почти сотню. По меркам государственной службы США Кларк и Чавез «жили экономно», сберегая деньги, как это приходится делать русским. Вообще-то всё было не так уж и плохо. Несмотря на то что Япония являлась перенаселённой страной, жить в ней оперативникам было всё-таки куда лучше, чем в Африке, а пища, пусть необычная, казалась экзотической и вкусной, пока ещё не исчезла новизна. Динг ворчал про себя, поскольку не мог удовлетворить свою страсть к бургерам, однако не говорил этого вслух, потому что подобная мысль, пусть выраженная по-русски, нарушила бы разработанную для них легенду. Вернувшись в отель после напряжённого дня, Кларк вставил пластиковую карточку в прорезь двери и повернул дверную ручку. Почувствовав рукой небольшую полоску клейкой ленты на внутренней стороне ручки, он на ходу оторвал её и прошёл в комнату, молча показав её Дингу, и тут же направился в туалет, чтобы спустить воду в унитазе.