— Ты можешь научить меня как защищаться изнутри, когда я не могу защитить себя снаружи? — шепчу я, пытаясь сохранять спокойствие в голосе.
— Эви, — стонет от боли Рид. Он наклоняется, и аккуратно прикасается своими идеальными губами к моим синякам. — Я не хочу, чтобы ты научилась ничего не чувствовать, когда кто-то причиняет тебе боль. Я не пощажу никого, кто снова попытается причинить тебе боль.
— Прости, Рид, — шепчу я, чувствуя печаль за то, что причинила ему столько боли.
Я запускаю пальцы в его волосы, чувствуя, как он осторожно и чувственно целует мою кожу. Его тело неподвижно, и я чувствую, как его дыхание щекочет мою кожу, вызывая у меня дрожь удовольствия.
— За что? — низким тоном спрашивает он.
— Прости за… за то, что не сказала тебе то, что собиралась сделать… — я замолкаю. Я не могу извиниться за то, что ушла.
Я должна была уйти, но прежде чем это сделать, я должна была рассказать ему. Он не должен был услышать все от Федора. Он снова обвивает меня руками, прижимаясь щекой к моему животу.
— Я бы никогда не позволил тебе сделать это, — честно говорит он.
— Я знаю, — напряженным голосом шепчу я.
— У меня никогда не было… — он замолкает.
— Чего у тебя никогда не было? — спрашиваю я, глядя на медленно вращающейся потолочный вентилятор.
— Мне никогда не было так трудно дышать. Когда я узнал, что случилось… что ты связана с Бреннусом контрактом… — он снова замолкает.
Я закрываю глаза, чувствуя, как в их углах собираются слезы.
— Прости, — снова говорю я, увидев все это его глазами.
— Я не согласен с твоими выводами о том, что ради спасения Брауни и Рассела, ты должна была отправится туда в одиночку, — его голос очень напряжен.
— Не только ты чувствуешь, что можешь чего-то мне не договаривать, я сделала это, чтобы ты столкнулся с этим монстром только в своей голове. Ты ведешь себя так, словно это тебе пришлось застрять там. Это было то, что я должна была сделать — это была моя миссия. Мне пришлось пойти на это прежде, чем стало бы слишком поздно, — с отчаянием в голосе объясняю я.
— Я уже столько раз, чуть не потерял тебя… — с напряжением во всем теле говорит Рид. — Был момент, когда я был уверен, что ты не сможешь пережить то, что с тобой происходит.
— Ты был со мной — в моей крови. Я всегда буду бороться за то, чтобы быть с тобой, — шепчу я.
— Эви, не знаю, смогу ли я измениться. Я думаю, что всегда делаю все что нужно, чтобы спасти тебя, — признается он, поднимая голову с моего живота и угрюмо на меня глядя.
— Ок, — низким тоном говорю я, касаясь пальцами его щеки. — Я могу жить с этим.
— Что? — спрашивает он, его выражение лица немного смягчается.
— Я сделаю с тобой тоже, что и ты со мной. Все, о чем я забочусь, это ты. Ты нужен мне, — говорю я, наклоняясь вперед и прикасаясь губами к его щеке. — Я хочу тебя, — шепчу я, продвигаясь губами к другой щеке и прижимаясь к ней. — Только тебя, — выдыхаю я, нежно целуя его в губы. — Рид, — шепчу я, чувствуя, как он отвечает на мой поцелуй, отчего несмотря на боль, я желаю его.
— Эви, — как молитву произнося мое имя, сильнее притягивая меня к себе.
Он опускается на подушки, позволяя моей голове покоится на его плече.
— Я не хочу закрывать глаза, — признаюсь я, прижимаясь к Риду, стараясь не допустить того, чтобы тепло его тела усыпило меня.
— Тшш, мой ангел, я с тобой, — шепчет он, говоря со мной на ангельском и нежно поглаживая меня по волосам, усыпляя меня своим мягким, ласковым голосом.
Когда я просыпаюсь, мои глаза привыкают к кромешной темноте комнаты. Лежа на животе, я прикасаюсь к шее и растираю ее, потому что, проведя час сна в одном положении, она затекла. Когда я сажусь на кровати простыня скользит вниз, и я понимаю, что на мне больше нет той одежды, в которую я была одета. На мне свободная белая футбола, которая наверняка принадлежит Риду, потому что на ней его запах.
Оглядываюсь вокруг, очень тихо. Единственный звук — это вода, плещущаяся о берег. Я поднимаюсь с кровати и осторожно двигаюсь по коридору. В маленькой кухне бунгало мягко мерцает свет, но там пусто. Через меня проходит дрожь, потому что здесь в одиночестве я чувствую себя очень странно. В течении нескольких месяцев меня окружали телохранители и ребята. Даже в своей комнате в поместье Бреннуса, я никогда не была одинока.
Что-то не так, — думаю я, тихо продвигаясь к передней части виллы. Передние двери широко открыты, что позволяет мне про сканировать пляж на наличие угроз. Я ничего не нашла, но нашла Рида, в одиночестве находящегося у воды. Лежа на спине, со скрещенными за головой руками, и смотрящий на звезды, он выглядел как обычный человек.