Путь заканчивается беседкой, которая была построена еще давным-давно. Когда я достигаю вершины, я огибаю ее, но бежать уже не куда. Я отступаю и оказываюсь в беседке. Мой взгляд фокусируется на Деклане, который подходит к вершине. Когда моя спина упирается в перила беседки, я перестаю двигаться.
Развернувшись, я смотрю через плечо. Несколькими футами ниже, я вижу скалистый обрыв. Дэклан осторожно подходит ко мне. Гобан идет прямо за ним, а за ними и другие Gancanagh, которых я раньше не видела. Неизвестные Gancanagh со щелчком выпускают свои клыки. Он пытается обойти Дэклана и приблизится ко мне, но Дэклан успевает остановить его от входа в беседку.
— Она очень приятна на вкус, Киф, но ты дорого за это заплатишь. Она принадлежит Бреннусу — никто не вправе трогать ее, нужно только помешать ей уйти.
Киф тоскливо смотрит на меня, как на невменяемого психопата, от чего волоски на моих руках встают дыбом.
— Оу, Женевьева, куда ты идешь? — поднимая брови спрашивает Дэклан.
Он выглядит старше Бреннуса. Должно быть, он был средних лет, когда стал бессмертным, но он для своего возраста по-прежнему привлекателен и горяч.
— Кто, я? О, ну знаете, поблизости Ифрит, так что я не могу опаздывать, иначе он убьет моих друзей, поэтому, если вы не возражаете, я просто…, - начинаю я.
Дэклан хмурится.
— Ифрит, сейчас? — драматично говорит он.
— Тебя всю трясет, а ты говоришь об Ифрите. Разве тебе никто никогда не говорил, чтобы ты не делала, один дьявол не может быть лучше другого дьявола?
— В таком случае я полагаю, дьявол — это Бреннус? — спрашиваю я, вжимаясь в перила беседки.
— Это он, — говорит Деклан, входя в беседку и заставляя меня встать на перила, с видом на долину далеко внизу.
— Тогда ты и оставайся с этим дьяволом, я желаю тебе удачи, — отвечаю я, пытаясь раскрыть крылья насколько возможно.
— Давай я тебе скажу, куда мы пришли, Женевьева, — смотря на меня, говорит Дэклан, заставляя меня снова оглянутся через плечо.
— О да, что это? — спрашиваю я Дэклана, пытаясь набраться мужества, чтобы спрыгнуть.
— Тот, у кого есть сапог, не знает куда он ставит свою ногу, — отвечает он. — Если сейчас ты заставишь Бреннуса выслеживать тебя, у него в руках окажется тот сапог, который он прижмет к твоей шее.
— Дэклан, там, откуда я пришла, говорят тоже самое, — оглядываясь на него, говорю я.
— Да, Женевьева, и что же ты сделаешь? — очень серьезно спрашивает он, придвигаясь на дюйм ближе ко мне.
Я показываю ему оба моих средних пальца, отталкиваюсь от перил и прыгаю вниз.
Глава 9
Нечестивая церковь
Пока я падаю, рассекая воздух, чувствую себя крайне несчастной, потому что Деклан отправляется в полет следом за мной Он тоже выглядит не очень счастливым; пока он как ракета летит ко мне, его лицо похоже на маску. На его лице расплывается злорадная усмешка, обнажая острые как кинжалы клыки.
Может быть, он злиться из-за того, что я провела его и спрыгнула с перил, или, может быть, он злится на меня за то, что я заставила его лететь за мной несколько футов. В любом случае, он очень злой.
Я переворачиваюсь в воздухе, раскрывая мои крылья насколько возможно, но меня что-то удерживает.
В то время как Дэклан движется как модернизированная ракета, у него есть шанс схватить меня уже через несколько секунд, и, судя по тому, что несколько Gancanagh спикировали обратно в наш лагерь, наверное, должно было что-то смягчить их падение. Когда мы ударяемся о землю, у меня создается такое чувство, что Дэклан как-то собирается мне помешать. Когда я оглядываюсь через плечо, меня охватывает паника, потому что Дэклан тянется ко мне, пытаясь схватить за лодыжку. Я одергиваю ногу, пытаясь избежать его захвата, надеясь, что он промахнется.
По всем признакам Дэклан опытный скандайвер. Может быть, это потому, что до превращения в Gancanagh он был Фейри. Когда его превратили в нежить, его крылья были уничтожены, но в данный момент он кажется в них не нуждался. Сейчас он мне ухмыляется, потому что знает, что сейчас они ему не нужны.
Чувствуя, что мои как мои крылья улавливают восходящий поток, трепеща в нем, я чувствую в себе какой-то глубокий укоренившийся инстинкт. Я концентрируюсь на этом движении — на этом чувстве — откуда бы оно возникло. Я с усилием двигаю левым крылом, и оно резко меняет направление.
Дэклан не ожидал, что я буду двигаться, поэтому промахивается на несколько дюймов.
Сосредоточится очень сложно, но я все ровно продолжаю ритмично двигать крыльями. Дальше происходит самая удивительная вещь: я перестаю падать и взлетаю вверх. Смотрю вниз, и вижу, как Дэклан продолжает падать на землю; если бы он не был так зол, его каменное выражение лица выглядело бы почти комично. Но именно потому, что я та, кто я есть, я позволяю ему продолжать падать.